Выжженная земля

Выжженная земля

Фэндом: Зорро
Пейринг или персонажи: Монастарио/Диана (Фем!Диего)
Рейтинг: PG-13
Жанры: Детектив, AU, Исторические эпохи
Предупреждения: Смена пола (gender switch)
Размер: планируется Миди

Статус: в процессе

Описание:
В Лос-Анджелесе убивают молодых девушек. Новому коменданту Монастарио нужно срочно поймать убийцу. А тут еще де ла Вега постоянно вмешивается.



Глава 1
Вечер был мирный и спокойный, совершенно не подходящий напряженности момента. Девушка была ослепительна, очень молода, кажется, ей не было еще и пятнадцати. Она лежала обнаженная на траве, десятки мужчин в форме смотрели на ее упругую грудь, но ее лицо было умиротворенное, безмятежное, на губах застыла улыбка. Она выглядела очень счастливой. Именно эта улыбка пугала бравых солдат, а сама девушка вызывала только ужас и отвращение.
- Дайте жертве, хоть немного сохранить достоинство, накройте тело, - отдал приказ комендант. Он устало вздохнул. В течение месяца это была уже третья неизвестная молодая, очень молодая девушка, найденная мертвой. Все девушки были похожи друг на друга, как сестры. Темные длинные волосы, полные яркие улыбающиеся губы и карие глаза, широко раскрытые и устремленные в небо. Ни одну жертву никто не искал. Все девушки в их пуэбло с похожей внешностью и нужного возраста были дома, с родителями. Значит мертвые девушки неместные, а их прерия просто место сброса тел. Скорее всего преступник тоже неместный. Но зачем такие трудности: проехать столько миль, чтобы выкинуть ненужную больше игрушку.
Самым пугающим было не возраст бедных сеньорит, а то какими счастливыми они выглядели. Нет ни страха, ни боли в их открытых глазах. Как он заставил их быть такими счастливыми перед смертью. Все девушки были задушены, но на телах были ножевые раны и раны от кнута, нанесенные при жизни. Также на бедрах были высохшие следы семени. Похоже, мучителя возбуждали пытки. И возможно скоро он перейдет на мучение девушек здесь. Комендант не допустит такое в своем пуэбло, поэтому должен поймать этого монстра в ближайшее время. Не будь он Энрике Санчес Монастарио.
Поток его мыслей прервался стуком копыт и скрипом колес. «Кого нелегкая несет в такое позднее время». Ну, конечно, де ла Вега со своим немым слугой. И как отец отпускает молодую сеньориту одну со взрослым мужчиной. Но тот, кажется безобидным и недалеким.
Девчонка сует свой длинный носик во все его дела, с момента его появления в пуэбло год назад. А «что?», а «зачем?», а «почем?». Куча вопросов сыплется на него, как из рога изобилия. И если Монастарио отказывается общаться, то сержант Гарсия все выкладывает маленькой бестии, хорошо при этом набравшись вином. И комендант ничего не мог сделать с этой юной особой, ее отец самый богатый и влиятельный дон во всем Лос-Анджелесе, а может и всей Калифорнии. Не арестовывать же ее. Ха, просто не за что арестовать. Не за домогательства же. Он бы, конечно, мог ее обвинить в этом. Но после пришлось бы жениться. И тогда она получила бы, что хотела. Нет уж. Спасибо. Да, он всегда мечтал выгодно жениться и стать богатым жителем Калифорнии, но не за счет брака с взбалмошной, глупой девчонкой.
Но все-таки юной леди не стоило видеть такие страшные вещи, как изуродованный труп ровесницы.
- Сеньорита де ла Вега, добрый вечер.
- О, комендант, - девушка, как ей казалось, соблазнительно взмахнула ресницами и неприлично широко улыбнулась капитану, как старому другу. – Какая встреча. А мы с Бернардо прогуливаемся перед сном.
Она указала широким жестом на соседнее место в коляске, где сидел Бернардо и, кажется, спал как минимум полчаса.
- Не поздно ли для прогулок, - саркастично спросил капитан.
- Ну что вы, самое время. Ведь я встретила вас. А что же вы здесь делаете? Да еще и полным гарнизоном. – Диана привстала на цыпочки, пытаясь разглядеть, что же капитан скрывал за своей широкой спиной. Но в темноте не рассмотришь. Кажется, чей-то камзол накрывает мертвое тело.
- Не ваше дело де ла Вега, - грубо конечно, но у Монастарио был тяжелый день, также выдался вот тяжелый вечер. Не хватало только этих расспросов. – Езжайте домой. Здесь опасно ночью.
- Тогда может сеньор капитан меня проводит? Мало ли что, - Диана заигрывающее опустила ресницы. И где только женщин этому учат. Вот чертовка.
- Конечно, вы правы, сеньорита, - он покорно нагнул голову, вроде бы соглашаясь с ней и получив широкую улыбку, продолжил. – Гарсия, сопроводите сеньориту на гасиенду.
- Слушаюсь, мой капитан.
Улыбки как не бывало. То-то же.
Глава 2
Спустя полчаса Диана де ла Вега под конвоем в виде сержанта Гарсии въехала на земли их семьи. Вообще Диана не любила ездить в коляске, ведь верхом гораздо быстрее, но благовоспитанной девушке приличнее ездить так. Вообще у Дианы было много способностей, помимо верховой езды. Она прекрасно разбиралась в истории и географии, знала несколько языков, разбиралась в законах и политики и все это она изучила самостоятельно. Фехтовала не хуже, а возможно лучше многих мужчин в пуэбло, а ездила верхом начала раньше, чем ходить. Но все эти знания и умения ей, в общем-то, ни к чему, по одной простой причине. Она родилась девочкой. Женщинам не нужно быть ни умными, ни сильными, ни смелыми. Им нужно мило улыбаться и красиво одеваться, а также сделать достойный и удачный выбор для замужеств. Удачный это богатый, респектабельный мужчина, возраст и внешность которого не важны.
Замуж за богатого и респектабельного Диана не собиралась, благо отец и не настаивал. Хотя возможно все дело было в возрасте Дианы. Всего шестнадцать исполнилось пару месяцев назад. И ни то чтобы она не хочет замуж, в силу возраста или характера, хочет, как и любая девушка в ее возрасте, но только по любви. Той самой, о которой столько написано книг и столько кабальеро отдали за нее свои жизни на дуэлях. Той глупой, всепоглощающей любви, которой Диана в своей жизни не испытала. А может никогда и не испытает.
И сеньор комендант может быть спокойным за свою честь, она на нее совсем не претендует. То, что она ему неинтересна, Диана поняла в первые минуты общения. Монастарио так явно пытался ее спровадить, что сомнений не вызывало его отношение к ней. Но он так забавно сердился, что Диана просто не могла удержаться от легких поддразниваний и заигрываний. Ведь никто от этого не пострадает. А наивная влюбленная дурочка дается на удивление легко. Хотя очень странно, мужчины таких любят, им нравится казаться умными и сильными в глазах прелестных дам. Быть героями, хвастать победами. Так почему же Монастарио совершенно не нравится Диана, хотя Элена, эта глупая и недалекая девушка, всего на пару лет старше ее самой, привлекает капитана.
«Но там ему ничего не светит», - злорадствовала про себя Диана. – «Свое сердце Элена отдала их конюху Бенито. И, похоже, не только сердце».
Как Бенито целовал Элену во дворе их гасиенды, Диана видела сама. То, что ночами напролет они вместе прогуливались, она также знала из первых рук, то есть сама видела. Не то чтобы она подглядывала, просто ни Элена, ни Бенито не сильно скрывались. На то, что это неприлично, молодые люди не обращали внимания. Зато очень переживала мать Бенито, она понимала, что ее сын не может быть подходящей парой для богатой сеньориты. Это еще сплетни не дошли до отца и матери Элены. Дон Начо сразу бы выдал нерадивую дочь замуж за подходящего мужа. И не то, чтобы он плохой отец и не любит дочь, просто искоренять старые устои не каждый решится.
Вот отец Дианы, дон Алехандро, примет любой выбор дочери, хоть конюха, хоть индейца, хоть военного. Потому как сам женился на бедной испанке супротив воли матери. Дед, как ни странно, не противился браку.
- Сержант Гарсия, что же вы так поздно делали вне черты города, да еще и всем гарнизоном? – все-таки любопытство отрицательная черта, присущая всем де ла Вега.
- Ох, сеньорита, я не буду рассказывать вам эти страсти. Да и комендант не одобрит.
- Но сержант, я не из пугливых, вы же знаете. На заброшенную гасиенду с призраками забиралась, да по кладбищу ночью на спор ходила. Неужели думаете испугаюсь того, что вы увидели? А сеньору коменданту мы не расскажем.
- Ну ладно, только по секрету.
Диана жестами показала, что она никому ничего не расскажет и под пытками. И сержант начал свой «страшный» рассказ:
- Девушку мы нашли, мертвую и, прошу прощения, за подробности обнаженную. Лежит она такая вся прекрасная, а лицо счастливое. Как будто умирать радостно было. И самое главное знаете что?..
- Что? – Диана аж приподнялась, чтобы лучше слышать.
- Это не первая жертва.
- Да что вы! – притворно ужаснулась Диана. Впрочем, добродушный толстяк притворства не заметил.
- И даже не вторая. За месяц уже третья. И все такие счастливые.
- Как же бедные должны были настрадаться, чтобы так смерти радоваться, - грустно вздохнула Диана. И совсем без притворства в этот раз.
- Но они же такие молодые, ваши ровесницы, если не моложе. Когда бы они успели настрадаться, - Гарсия так искренне удивлялся, что Диана неверяще усмехнулась. Как можно дожить до такого возраста и быть таким наивным. Разве самого эта самая жизнь не била по всем болезненным местам. Родственников у Гарсии нет, умерли давно, своей семьей не обзавелся, капитан шпыняет, подчиненные не уважают, женщины не любят. А он, несмотря на все это, радуется каждому дню. Бывают же чудеса. Но эти девушки явно были другого склада характера и искали легкий выход. И нашелся человек, который этот выход им предоставил.
- Неужели никто их не искал? – удивилась Диана, - они совсем не нужны родственникам или же у них нет этих самых родственников.
- Никто не заявлял о пропаже. Но вот, что я вам скажу, они явно не из Лос-Анджелеса, я их никогда здесь не видел, но я почти всех знаю поименно, а в лицо так вообще всех. Это комендант человек новый, может не узнать, а вы молодежь на моих глазах подрастали.
Гарсия прав, Лос-Анджелес небольшой городок, все друг друга знают. Отсюда вывод, что и девушки и преступник не местные. Значит, убийца привез девушек сюда живыми и здесь же убивал. Но как же он объехал посты Монастарио незамеченным, ведь комендант всех проверяет на въезде в город. А может быть он не вызывает подозрений и не привлекает внимания. Живет в пуэбло месяц или больше, а с девушками знакомится ездит, ну в Монтерей, скажем. Выбирает сломленных и беспомощных, обещает спасение от беспросветной тьмы в их жизни, а они радостно соглашаются. А он чувствует себя спасителем, героем. И Гарсия может их не запоминать, ну подумаешь новое лицо, мелькнуло и забылось.
- Ну, вот мы и приехали, - воскликнул сержант.
Действительно вот и забор ее дома.
- Ох, спасибо сержант. Вы такой кабальеро. Проводили прямо до дверей. Не то, что ваш комендант, - Диана, как всегда лучезарно улыбнулась. Монастарио ее улыбка выводила из себя, а сержант просто радостно заулыбался в ответ. Махнул ей на прощанье.
- Ох, и еще сеньорита де ла Вега, не выезжали бы вы так поздно в одиночку, пока здесь этот монстр орудует.
- Ну что вы, сержант. Я же не одна. Со мной же был, Бернардо, - она кивнула в его сторону и тот радостно закивал. – Но спасибо за беспокойство. – Диана присела в легком книксене.
- Да это правда, но все же не выезжайте. Ведь все девушки по внешности и возрасту были похожи на вас.

Глава 3
Диана ложилась спать, но в голове засела последняя фраза сержанта. «Ведь все девушки по внешности и возрасту были похожи на вас». Ей не было страшно, чувства страха она не испытывала вот уже лет десять, с момента смерти матери, которую убили прямо на ее глазах разъяренные индейцы. Возможно и ее бы убили вместе с матерью, но в семье де ла Вега всегда были преданные слуги. Их садовник Хуан, тогда взял девочку на руки и унес в дом подальше от кошмарного действа, а остальные мужчины взяли ружья и шпаги, защищая гасиенду от варварского нападения. Отца тогда не было дома и, возможно, это спасло его жизнь. Хотя сеньор де ла Вега был храбрым и сильным кабальеро и, возможно, он мог бы защитить мать и себя и все остались бы живы. Но жизнь не признает слова «если», так что все случилось, как случилось.
Страшнее этого в жизни Дианы ничего не происходило, она падала с лошади, получала несколько ран от шпаги, даже кнутом стегнули однажды, случайно, конечно. Было больно, очень больно. Но физическая боль не идет ни в какое сравненье с душевной. Физическая боль проходит, забывается, и вот ты снова садишься в седло и несешься навстречу закату. Душевные раны никогда не проходят, они затягиваются, слегка притупляются, но вот тебе сниться кошмар, и все воспоминания всплывают на поверхность, как будто все случилось только что. И ты снова стараешься забыть, и снова на это уходят недели и даже месяцы.
Поэтому нет, Диана не боялась этого неизвестного монстра. Она сможет справиться с ним самостоятельно. Она поклялась, что никогда не будет также беззащитна, как при нападении тех индейцев. Она сможет защитить себя и своих близких. И этих невинных девушек сможет защитить. Знать бы как он их находит, и ее сходство с жертвами сыграет ей на руку в его поимке.
Утром они с Бернардо составят план по поиску этого опасного преступника.
***
Комендант города Лос-Анджелеса был в бешенстве, это видели все, даже недалекий сержант Гарсия пытался не попадаться на глаза. А все потому, что из Монтерея к ним направили лейтенанта Сантьяго Ортиса Агуэро, в помощь расследования убийств. Приказ самого губернатора. А что злило еще больше, капитан Монастарио должен во всем подчиняться лейтенанту Агуэро. Приказ губернатора.
А еще злило, что он не видел Диану де ла Вега целую неделю, что было очень нелогично. И эта его нелогичность доводила до бешенства и так по замкнутому кругу, уланы напортачили – злость, лейтенант приезжает – бешенство, де ла Вегу не видно – злость, воспоминания о де ла Веге – ярость.
Она же его раздражает, так почему же он не радуется ее отсутствию. Неужто скучает. Но ведь это глупо и нелогично. А капитан никогда не был глупым, он всегда точно знал, какие чувства к кому испытывает, в основном презрение и зависть к богатым донам, отвращение к оборванцам и индейцам, злость на уланов и уважение к сильным и умным женщинам. Энрике поднимала одна мать, и уважение к женщине воспитывалось с самого детства. Однажды старший по званию офицер на глазах, тогда еще сержанта Манастарио, ударил пожилую индианку. Энрике не задумываясь проткнул мерзавца своей шпагой, чем заслужил трибунал, а позже повышение. Военный судья тоже не приемлет такое обращение с женщинами.
Так что поймать ублюдка, который творит эти преступления против беззащитных девушек и разорвать голыми руками, для Энрике дело чести. Мерзавец был трусом, выбрал самых слабых противников, которые были сломлены психологически и даже не собирались защищаться. Если бы жертва дала отпор, он, скорее всего сам бы перепугался до смерти. К сожалению, он еще и умный мерзавец, точно знает какую девушку выбрать, чтобы та не стала сопротивляться. Также он либо слишком молод, либо неместный. Из ниоткуда такие наклонности не появляются и точно никуда не исчезают. За один только месяц убито три девушки, но убийства совершены продумано, без ошибок, за которые возможно было бы зацепиться. Значит не новичок, значит приезжий, но за последний месяц приехала масса народу, и остались жить и работать в Лос-Анджелесе тоже много. Так кого же он впустил в свой город? Кто из них может быть убийцей? Да любой.
- Комендант, - сержант громко кричал и без стука ворвался в кабинет к Монастарио. Вот же самоубийца.
- Сержант Гарсия, - вкрадчиво начал капитан, постепенно переходя на крик. – Сколько раз повторять, что нужно стучать, перед тем как войти. Докладывайте.
- Слушаюсь, - Гарсия козырнул к своей пустой голове. – Нашли еще одно тело. Прямо у дверей казармы.
- Что? - вот это наглость. Он что, решил поиграть с ними. Совсем страх потерял. – Пусть уланы занесут тело на территорию казарм. Не стоит пугать жителей. Свободны, Гарсия.
- Э, капитан…
- Ну что еще?
- Я думаю, что это сеньорита де ла Вега, - голос звучал жалобно и неуверенно. – По-крайней мере очень похожа.
- Нет… - капитан растерялся, чего с ним отродясь не бывало. Ведь всего недавно, неделю назад видел ее, живую, улыбчивую, заигрывающую. А теперь что, она мертва, убита, выставлена напоказ перед всем городом? Да нет, не может быть, бред. – Занесите тело на территорию. И вызовите врача, пусть осмотрит тело.
- Есть, мой комендант.
Вообще тело прежде должны осмотреть военные, сам комендант должен, но он смалодушничал, переложил эту обязанность на врача. Не хотел он видеть ее мертвую. Ведь эта девушка так любит жизнь. Стоп. Не сходится. Она не подходит под описание жертв. Ну, то есть внешность и возраст совпадают, а вот характер нет. Де ла Вега вечно шутит и улыбается и уж точно умирать она не хотела, по ней это прекрасно видно.
Монастарио схватил сюртук и вылетел из своего кабинета. Несколько улан обступили тело, рассматривая. Все-таки никакого почтения к мертвым. Энрике подошел к телу и в первое мгновение застыл от ужаса. Де ла Вега! Но нет, это не она, просто очень похожа. Особенно улыбка.
- А что здесь за столпотворение? – о, этот любопытный смеющийся голосок Энрике узнает где угодно.
- Де ла Вега, - прорычал он сквозь зубы. Как быстро прошла грусть о ее безвременной кончине. - Что вы здесь забыли? – да и его уважение к слабому полу на нее не распространяется. Одна фраза и он вспыхивает, как фитиль динамита. Еще парочка фраз и он взрывается.
- Да вот проснулась сегодня с утра и подумала, что давно не видела нашего бравого коменданта. Решила заехать, узнать как ваши дела. Простая дань вежливости, - яркая улыбка и взгляд в упор.
Но вот улыбка медленно гаснет, а в глазах проскальзывают искорки серьезности. Видимо она заметила тело и даже успела разглядеть сходство с собой. На секунду личико кривится от отвращения, но практически тут же возвращается улыбка, вымученная, но очень яркая и совершенно неуместная, что выводит из себя еще больше.
- Ого, как в зеркало поглядела. Мы могли бы быть разлученными в детстве близнецами. Только пары родинок не хватает на животе, - еще одна соблазнительная улыбка в сторону коменданта. А того начинает трясти от бешенства. Впервые захотелось поднять руку на женщину. Он сжал ладонь в кулак и отвернулся, чтобы успокоиться. Она выводила из равновесия, а с ним такого никогда не бывало. Возможно ли, что столь сильные эмоции она вызывает не потому, что раздражает, а потому…. Нет. Хватит. Надо успокоиться.
- Как много народу вышло меня встречать.
Приезд лейтенанта Агуэро они все радостно пропустили. Лейтенант был высоким голубоглазым блондином. Он приветливо улыбался и протянул руку Монастарио, которую тот показательно проигнорировал. Возможно, ему придется подчиняться младшему по званию, но брататься с ним капитан не намерен. Лейтенант ничуть не обиделся, повернулся к сеньорите де ла Вега, представился, взял маленькую ручку в свою огромную лапу и склонился для поцелуя. Вот тут девушка отмерла. Она ловко выдернула свою ладонь, так что Агуэрто поцеловал свою руку. Энрике не смог сдержать смешка, глядя на растерянное лицо молодого человека. Кажется, раньше сеньориты так с ним не обращались. А Диана впервые в присутствие Монастарио покраснела, не от смущения, что странно, от злости. Энрике почувствовал себя отомщенным и перед девушкой и перед губернатором.
- Вы как раз вовремя, лейтенант, - комендант специально выделил его звание. – Только что был найден труп четвертой жертвы.
Только сейчас Агуэрто заметил, почему так много офицеров находилось во дворе казармы. Его лицо вмиг побледнело, а рука в белой перчатке взлетела к губам, а через секунду его тело скрутило в конвульсиях. Просто прекрасно. Губернатор прислал неженку, который может только в документах копаться.
Глава 4
В кабинет коменданта принесли чай для Дианы и бутылку вина для лейтенанта. Увидев бутыль, Агуэрто снова позеленел, и девушка милостиво отдала свой чай.
- Благодарю, сеньорита, - молодой человек попытался фамильярно улыбнуться, но улыбка получилась жалкой. – И часто у вас так? – он махнул куда-то в сторону окна, выходящего во двор казарм. В общем как «так» было понятно без жестов.
- Четвертая уже, - Монастарио презрительно скривился. – Начальство вам не сообщило, зачем направляет в Лос-Анджелес?
- Ну как же, губернатор объяснил ситуацию капитану Пересу, в письме. Но знаете вы этих вышестоящих, - Сантьяго горько усмехнулся, наверное, вспомнил что-то неприятное. – Ну, конечно, знаете.
Монастарио стиснул зубы. Камень, похоже, в него летел, вот только промахнулся. Он сам исполняет приказы, которые его не устраивают.
- Но кто же оказался таким дерзким, раз подбросил труп аж под нос бравому капитану Монастарио? – И опять эта издевка, направленная в сторону коменданта.
- Ох, а правда, как он умудрился все это провернуть, когда на территории казармы был весь отряд? – Диана широко усмехалась, поддерживая приезжего шута. – Ну не мог же весь отряд его проморгать? Плохо вы их муштруете, сеньор капитан.
- Хватит, - вот опять он не сдержался, хотя столько раз зарекался не поддаваться на уловки этой девчонки. Он глубоко вздохнул и уже спокойнее продолжил. – Тело подбросили к фонтану рядом с воротами казармы. И...
- И теперь весь город будет знать, что в Лос-Анджелесе орудует убийца, - закончила мысль девушка. – Замять теперь не удастся. Придется поработать и поймать его, иначе горожане взбунтуются.
- А я и не собирался, как вы выразились «заминать» это дело. Нельзя позволить такому опасному человеку разгуливать свободно, его явно ждет петля. Но паника среди горожан тоже никому не поможет.
- А зачем он бросил тело всем на обозрения?
Диана и Монастарио уставились на Агуэрто с одинаково ошарашенным выражением лица.
- Что? – опять же синхронно спросили они.
- Ох, вы оба так комично выглядите, - засмеялся лейтенант и тут же примиряюще поднял руки, в ответ на злобные взгляды. – Сдаюсь, не стоит так сердиться. Я к тому, что первые три тела нашли в уединенных местах, далеко от людских глаз. Так что изменилось с последней жертвой?
- Возможно, ему не хватает внимания? – предположила Диана. – Иначе бы он бы вообще не бросал тела на открытых местах, где на них легко могут наткнуться. Мог бы просто закапывать их, и никто бы не знал, что он существует. Ведь вы сразу находили тела, еще до разложения?
Монастарио во все глаза уставился на девушку. Агуэрто восхищенно присвистнул и вновь попытался поцеловать ее ручку в знак оного восхищения. В этот раз Диана была расторопней, и Агуэрто схватил только воздух.
- Я разве не правильно рассуждаю? - спохватилась девушка, хлопая ресницами и надувая губки. Не стоит слишком умничать, мужчины не любят, когда женщина умнее их.
- Очень даже правильно, - начал было раздавать комплименты Агуэрто, но Монастарио грубо перебил его:
- А что собственно вы тут забыли, сеньорита де ла Вега? Поучаствовать в расследование вас никто не приглашал.
Диана уже хотела ответить в резкой форме, но вмешался Агуэрта.
- Я совершенно не против, если очаровательная девушка украсит нашу суровую мужскую компанию, - ослепительная улыбка была опять проигнорирована той, кому он ее дарил.
- Я против, - резко сказал Монастарио.
- Но за главного оставили меня, разве не так, капитан? – кажется, Агуэрто наслаждался своей властью.
- Ну что вы, лейтенант, если моя помощь не требуется, то я не стану навязываться, - Диана подобрала юбки и, попрощавшись, удалилась. И без Монастарио они с Бернардо смогут поймать мерзавца. У них есть козырь, от которого Монастарио так опрометчиво отказался. Она.
***
Диана спустилась в гостиную и направилась прямо к входной двери, как голос отца остановил ее.
- О, отец, я не заметила тебя. Почему ты еще не спишь?
Алехандро де ла Вега ложился рано, но и вставал еще до рассвета. А вот Диана ложилась и вставала поздно, благо была такая возможность. Быть богатейшей наследницей в Калифорнии дает свои преимущества.
- Уже собирался. Ты куда-то уходишь? – голос отца был напряжен.
- Хотела проехаться перед сном, а то совсем бессонница замучила, - она притворно вздохнула и уже потянулась к ручке, когда отец снова ее остановил.
- Я думаю, тебе стоит остаться дома, - Алехандро нахмурился. Он редко запрещал что-либо дочери. Он с детства учил ее думать самостоятельно и самой отвечать за свои действия. Но сейчас был особый случай. – Ты слышала, что случилось рядом с казармой?
- Ты о теле, найденном на площади,- девушка досадливо скривилась. Уже и сюда добрались сплетники. Теперь из дома спокойно не выйдешь. – Но я не собираюсь ехать в город. Объеду наши владения и вернусь. – Благо земли де ла Вега обширны.
- Человек, совершивший это, может быть где угодно. Я понимаю, что ты уже взрослая, но прошу, не выходи после заката, пожалей мои нервы.
- Конечно, отец, - смиренно произнесла девушка. Не так часто отец ее о чем-либо просил. Да и сама просьба слишком разумна, чтобы отказать в ней. – Тогда спокойной ночи.
- Спокойной ночи, милая.
***
- Бернардо, я сейчас уеду, будь добр прикрой меня, если отец начнет меня искать, - Диана, конечно же, для спокойствия отца пообещала остаться дома, но о чем он не знает, не причинит ему вреда. Но сейчас важнее поймать преступника, чем переживать за свою безопасность.
Но все же отец был прав, она может привлечь его внимание, так что пришлось пойти на небольшую хитрость и одеться, как мужчина. Не стоит призывать на свою голову неприятности, если можно их избежать.
Черный костюм ночью идеально скроет ее от лишних глаз, под банданой и шляпой можно скрыть длинные волосы. А бинтами можно утянуть грудь. По тайному ходу Диана пробирается к загону с Торнадо. Торнадо - вороной конь, которого один конюх их семьи вырастил и выдрессировал специально для нее. Она и сама участвовала в процессе усмирения этого прекрасного животного. Конь оказался очень умным и, несмотря на буйный нрав, очень послушным. Слушался он, правда только ее, хотя бывали моменты, когда тот проявлял характер и сбрасывал всадницу. Но это только вначале их знакомства, когда они только притирались друг к другу. Сейчас же преданнее друга ей не сыскать, ну разве что Бернардо.
Пролетая, по другому и не скажешь, по пастбищам, Диана направлялась к месту, где нашли третью девушку. На пути ей никто не повстречался, кроме одного загулявшего фермера, который совершенно не знает меру в выпивке. Тот шел нетвердым шагов, а увидев ее на Торнадо, перекрестился и сплюнул через плечо. Наверно, принял за всадника апокалипсиса. «Пророки» в Испании предвещают конец света, второй уже в этом году. Может их предсказания и до Калифорнии добрались. Широко улыбаясь, Диана махнула фермеру рукой и пронеслась мимо.
Прибыв на место, девушка спешилась и огляделась. Если бы она не знала, что это, то самое место, его тайну ничто бы не выдало. Ну, может за исключением нескольких пятен крови, которые высохли и сливались с песком. Если специально не присматриваться, ничего не заметишь. Местность открытая и на мили вокруг нет домов, следовательно, можно без свидетелей убить и бросить тело. Как же солдаты так быстро обнаружили труп? Совпадение? Или убийца знал, когда проедет какой-либо всадник и просто подгадал во времени. Зачем же ему нужны зрители его деяний? Понимал же он, что его будут искать? Или он уверен в себе настолько, думая, что его не найдут? Столько вопросов, ответы на которые может дать только один человек. Но сначала его надо поймать.
Так ничего нового и не узнав, Диана решила вернуться домой, но другой дорогой, чуть более длинной. Вдруг повезет. И ей повезло, еще как повезло. Отъехав совсем недалеко от места третьего убийства, Диана напоролась на коменданта собственной персоной. «Да что ж ему не спится этой прекрасной ночью», - подумалось девушке. Хуже и быть не могло. Оставалась единственная надежда, что он ее не узнает. Объяснять, что она здесь делает ох, как не хочется.
- Добрый вечер, сеньор, - приветливо поздоровался комендант. И где только научился? – Не поздно ли для прогулок верхом?
- А что, в городе успели установить комендантский режим, сеньор капитан? - Диана попыталась добавить немного хриплых ноток голосу, чтобы тот походил на мужской. Получилось так себе, но комендант к голосу придираться не стал.
- Нет еще, но возможно стоило бы.
- Ну не думаю, что это что-то даст. В пуэбло еще можно отслеживать передвижение горожан, но как это сделать на такой огромной территории прерий.
- И то верно, - согласился капитан. – Езжайте домой, здесь небезопасно. До свиданья, сеньор…
- А… э… Зорро, - имя пришло на ум не сразу. Выглядело это глупо, заикаешься, чтобы свое имя вспомнить. Впрочем, Монастарио и не поверил в реальность ее имени. Ну не назовут любящие родители ребенка «Лис».
- Что ж, до свиданья, сеньор а… э… Зорро, - передразнил капитан и ускакал в сторону города. И чего это он такой счастливый?
Задумавшись, Диана не заметила, как проехала добрых полмили и проехала бы больше, но тут она услышала женский крик и звук хлесткого удара. Не раздумывая, девушка спешилась с Торнадо и отправилась на звук. Не стоит привлекать внимание к звуку копыт. Картина открылась ужасная: обнаженная израненная девушка стоит на коленях, а рослый мужчина замахивается кнутом. Лица издали не видно, но зато прекрасно видна фигура высокий, крепкий, но было что-то странное в том, как он опирался на ногу, а также сильнее склонялся в одну сторону.
- Умоляй меня, - голос хриплый. – Скажи это.
- Пожалуйста, отпустите, - взмолилась жертва, но мужчина явно желал услышать что-то другое. Он хлестнул девушку, и та закричала от боли. В одной руке мучитель держал нож, в другой кнут. Девушка не была связана, но о побеге даже не задумывалась. Да и не убежала бы она далеко. Тело израненное, а сама она была обезвожена.
- Умоляй о смерти.
- Нет, нет, нет, пожалуйста, я не хочу, - девушка еще наивно надеялась, что этот садист ее отпустит живой, потому и просила о пощаде. Но, похоже, в итоге она должна понять, что ей не спастись и она радостно встретит свою смерть, которая положит конец всем ее мучением. Не в этот раз.
- Сеньорита сказала «нет», - Диана вышла из тени скал, так удачно оказавшихся рядом. Мучитель вздрогнул и резко обернулся. Лицо его скрывал платок, а лоб закрывала шляпа. Видно только глаза черные и очень злые. Мужчина явно был недоволен, что его прервали. – Вы слишком настойчивый кавалер, сеньор.
- Кто ты? – резкий хриплый голос.
- Комендант знает меня под именем Зорро, но важнее кто вы, сеньор?
- Не твое дело, Зорро, - издевательски произнес мужчина. – Зачем мертвому мое имя?
Он взмахнул кнутом, пытаясь ударить ее, но явно не рассчитал длину удара. Не достал несколько сантиметров. Диана скинула плащ, бросила его на девушку и шепнула, чтобы та бежала, когда будет возможность. Пока она отвлеклась на девушку, сеньор без имени успел второй раз взмахнуть кнутом и в этот раз не промахнулся. Кнут обвился вокруг руки, и мужчина дернул его на себя. Диана не удержалась на ногах и упала прямо в руки негодяя. А дальше тяжелый кулак опустился на ее голову и она начала заваливаться на землю. Уже угасающим зрением она рассмотрела, что девушка добежала до Торнадо, и тот покорно ждал, когда та взберется в седло. Теперь девушка точно спасена, и можно спокойно расслабиться и уплыть в черноту.


Глава 5
Энрике сидел за рабочим столом и пил бренди в компании Агуэро. Ночной объезд окрестностей так ничего и не дал. Единственный странный персонаж был молодой человек в черном, с загадочным псевдонимом. «Зорро» - какая странная кличка, на лиса молодой человек ничем не походил, но было что-то в его взгляде… знакомое. Кого-то он напоминал.
- А что если наш неизвестный местный житель? – Агуэро кажется редко пьет крепкие напитки, опьянение произошло с одного бокала. – Человек, на которого никто бы не подумал.
- Тогда почему убивать начал только сейчас? Что же он делал годы до этого?
- Возможно, он молод, а до этого убивал животных.
- В Калифорнии все землевладельцы забивают скот, не думать же на каждого.
Агуэро был совсем не глуп, коим казался изначально. Внешность обманчива – это про лейтенанта. Приторный красавчик с обворожительной улыбкой, любитель прекрасных сеньорит, отлично знает свое дело. А то, что вида крови не переносит, просто не бывал в бою, сидит в штабе и перебирает бумажки.
- Будем гадать ни к чему не придем. Нужно поймать его с поличным.
- Я тоже об этом думал, - Агуэро замолчал, подбирая слова. – У преступника есть тип, да?
- Да, жертвы очень похожи, - согласился Энрике.
- И у вас есть знакомая сеньорита, похожая на убитых.
- О ком вы говорите? – Монастарио не понимал к чему ведет Агуэрто, и тут его озарило. – Нет.
- Она сможет нам…
- Нет.
- Чтобы поймать его на месте преступления, нужна еще одна жертва, и у нас есть человек подходящий под описание.
- Я не буду рисковать гражданским…
- Гражданским или девушкой, которая вам нравится?
- Да как вы смеете…, - начал возмущенно Энрике, но его перебил резкий звук во дворе казарм. Кто-то стучался в ворота и требовал впустить. Монастарио и Агуэро быстро вышли во двор. Часовой уже запустил гостя. Им оказалась девушка, босая и практически голая, если не считать черного плаща, впрочем, закрывающие все стыдные места. На видных при ходьбе частях тела, были синяки и ссадины.
- Помогите, пожалуйста, - девушка спешилась с коня, очень знакомого коня, надо заметить. Агуэрто тут же обхватил ее за плечи, помогая устоять.
- Конечно милая, тебе нечего бояться, я с тобой, - похоже, для Агуэрто дышать и флиртовать одно и то же.
- Что с вами случилось, сеньорита? – перешел к делу Энрике.
- Там человек, очень опасный, он пытался меня убить, - девушка не очень связно рассказывала, но общий смысл был понятен. Также Энрике заметил, что девушка была черноволосой и очень молодой. Подходила на роль жертвы.
- Как вам удалось сбежать?
- Там был человек на коне, на котором я вернулась. Он спас меня, но сам стал заложником этого монстра. Помогите ему.
Энрике сопоставил коня и черный плащ, в голове всплыл образ молодого человека, с которым он встретился в пустыне. Неужели юноша стал новой жертвой или он еще жив?
- Можете сопроводить нас на место, где все случилось?
- Да, - девушка устало вздохнула, все сильнее опираясь на плечо лейтенанта.
- А по дороге расскажете, что случилось и кто этот человек, - когда девушка согласно кивнула, Монастарио обратился к капралу. – Капрал Рейнс, принесите униформу самого маленького размера.
- Есть.
- Выдвигаемся через несколько минут. Вам хватит времени, чтобы привести себя в порядок, сеньорита?
- Да, благодарю комендант.
- Тогда можете воспользоваться моей комнатой, я прикажу принести мазь с бинтами, - окончив разговор, Энрике отдал нужные приказания и пошел седлать лошадь. Ночь обещает быть долгой, но возможно они сегодня поймают ублюдка, терроризирующего город.
Глава 6
Диана очнулась там же, где ее вырубили. Голова раскалывалась, в горле пересохло, а все тело отказывалось двигаться. Садист без имени не заинтересовался мужчиной, даже добивать не стал. Хотя чего удивляться, Зорро же не умолял убить его. Похоже это главный его фетиш. Диана уже почти смогла встать, когда вдали послышался стук копыт. Она сначала решила, что мучитель вернулся добить ее, но нет, лошадей было больше двух. Быстро оглядевшись, Диана схватила шляпу, валяющуюся неподалеку, и натянула на многострадальную голову. Попыталась встать, но ноги не слушались. Спасибо Монастарио, спешившемуся в мгновения ока и поддержавшему за руку.
- Как вы? – с искренней заботой спросил. О Диане он так не переживал, уж точно.
- Хорошо, вроде, - хрипло ответила девушка. Даже менять голос не надо. – Голова только болит. – И откуда столько честности взялось.
- Где он? – о ком говорит комендант спрашивать не надо.
- Сбежал, сразу, как только вырубил меня.
- А почему же вы все еще живы сеньор «а..э..Зорро»?
Какой же он злопамятный. Куда же делся чуткий и заботливый человек. Хотя сеньор Зорро уже самостоятельно, хоть не так чтобы уверенно стоит на своих двоих. Диана видит Торнадо с солдатом на своей спине. Как же он позволил себя кому-то оседлать кроме нее и тех, кому она позволяет сесть на него. Даже Бернардо не удостоился этой чести. И ладно бы на нем восседал капитан, сильный и смелый, он смог бы противостоять темпераменту ее коня.
А нет, это не солдат. Это спасенная ею девушка в солдатской униформе. Ну зачем же бедняжку сюда тащить! Что же, капитан, без нее бы не справились?
- А вы неблагодарный хам, сеньор Зорро! – кажется, последний вопрос она произнесла вслух и очень оскорбила капитана. – Ради вашего спасения старался.
- А разве не для поимки преступника? – нахально улыбнулась девушка. Но ослепительная вспышка боли пронзила голову и улыбка исчезла без следа. Да когда же перестанет вертеться все вокруг. «И все-таки она вертится. Кажется Галилей. Или Бруно. Нет все-таки Галилей». Мысли хаотично прыгали в голове. – Отвечая на ваш вопрос, убийцу я не интересовал, а его мышка ускользнула и стоит усилить защиту девушки, а не тащить ее черте куда.
- Ну знаете… - взвился капитан, но его грубо прервали. Похоже, лейтенанта не обучили не лезть в чужие разговоры.
- А что в Лос-Анджелесе новая мода? – Агуэрто тоже спешился и подошел неприлично близко к Диане, чуть ли не касаясь длинным носом. – А Зорро, наверное, дружеское прозвище? Хотя вы, сеньорита Де ла Вега, на лисицу совсем не похожи.
«Вот же змей!», - рассердилась Диана. И как только понял? Она могла прямо сейчас беспрепятственно вернуться домой, и никто бы не прознал. А этому надо было открыть свой большой рот. Остальные участники процессии сразу с интересом уставились на чудо природы. А девушка даже разочарованно выдохнула. Столько испытать и надо же, спаситель женщиной оказался. И откуда только силы взялись. У Дианы их почти не было, а она испытала в разы меньше. Так что когда Монастарио содрал шляпу и бандану, она и не сопротивлялась.
На капитана было страшно смотреть. На его лице отражались и ужас, и злость, которая точно скоро перерастет в ярость. Ну, ужас понятно, волосы растрепаны, на щеке расплывается огромный синяк, рукав порван. Красотка. А вот злиться на нее он не имеет права. Она отчитывается только перед отцом и перед собой. Но никак не перед капитаном.
- Даже с синяком в пол лица, вы прекрасны, - попытался сгладить обстановку Агуэрто. И чуть не умер. Она очень старалась убить его взглядом и, как оказалось, капитан тоже практиковал это. К сожалению, даже общими усилиями у них ничего не вышло.


***
Энрике, не задумываясь, как это выглядит, схватил Диану, посадил на свою лошадь, взлетел в седло позади нее и приказал уланам следовать за ним. И плевать на Агуэрто!
«Ну как можно быть такой дурой!» - нелогичная злость на девушку выводила из себя. Она смогла спасти девушку, видела убийцу, сделала больше, чем его солдаты, да и он сам. И пострадала. Именно это злило его. Синяк на пол лица и расфокусированный взгляд, говорящий о сотрясении. А могло закончиться все гораздо хуже. И даже смерть была бы не самым страшным. Слава Богу, девушка догадалась одеться в мужскую одежду.
Сейчас, прижимая к себе теплое маленькое тело, Энрике начал успокаиваться. Живая и относительно здоровая. Уже даже не вырывается, просто откинулась ему на плечо.
- Вы же понимаете, как это выглядит со стороны, сеньор капитан? – девушка откинула голову, чтобы посмотреть на Энрике. Как специально пораненной стороной повернулась. – Если хотите жениться на мне, просто спросите у отца мою руку, - и опять эта наглая ухмылка. Как он ее ненавидит.
- Вот как раз к вашему отцу и еду, - прощай ухмылка. – Думаю, он не знает, чем вы занимаетесь по ночам.
Энрике едва успел перехватить вертлявую бестию. Девушка пыталась выпутаться из его объятий и слезть с коня. И что удивительно у нее вышло. Она, как кошка приземлилась на четыре лапы… простите, на колени и руки. Кажется, ободрала ладони о сухую траву, но, не обращая на это внимания, понеслась в противоположном от дома направлении.
Энрике сообразил развернуть коня запоздало, от неожиданности он полностью остановился, и только спустя несколько секунд бросился следом. Быстро догнал, но чтобы поймать пришлось спешиться.
- Вы что творите? – гневно тряся за плечи девушку, кричал Энрике. Он уже и забыл, что у нее сотрясение.
- С вами я домой не вернусь, - спокойно отвечала девушка, выворачиваясь из рук капитана. – Мой отец в возрасте и волновать его не стоит.
- А это вы как объясните отцу? – едва касаясь щеки, спросил капитан.
- Ум… об косяк ударилась? – невинно улыбнулась Диана и будь он на месте ее отца, точно бы поверил. Ну, если бы не знал, откуда на самом деле синяк.
- Я ничего не скажу вашему отцу, но вы вернетесь с нами. Потом можете пробраться в свою комнату. Да и девушку нужно спрятать в безопасном месте. Думаю, вы сможете позаботиться о ней.
- Конечно. Можете на меня положиться, капитан.
«Не стоит», - мрачно подумал Энрике.

@темы: Фанфик

---

Фик

Детективная история

Автор: Gvendelin
Фэндом: Легенда №17
Пейринг или персонажи: Тарасов/Харламов, Гусь, ОМП, Призрак!Витя Балашов, куча побочных персов, нужных для развития сюжета
Рейтинг:R
Жанры: Мистика, Детектив

Размер: миди
Статус: завершен

Описание:
Все началось со смерти Вити…







Пролог


Квартира Вити заполнена людьми. Они смотрят, трогают, залезают в шкафы, переворачивают личные вещи. Он может быть уже и мертв, но ему еще не все равно. Витя завис между полом и потолком и смотрел на свое мертвое тело, раскачивающееся в петле. Шея вся синяя, из носа кровь залила всю нижнюю часть лица покойника и весь пол. Под веревкой была видна глубокая борозда.
- Суицид, - вынес вердикт мужик с красноватым лицом и тусклыми глазами.
- Дурак, - припечатал Витя, но его конечно не услышали. Мертвых никто не слышит.
За последние часы Балашов успел это проверить. Пытался докричаться до отца, ничего. Возможно потому, что Витя невидим и неслышим для людей, а возможно потому, что его отец редко его слышал. Витя не осуждает, после смерти матери отец жил только работой и сыном. Балашов старший знал лучше, что правильно для его сына. Думал, что знал. Когда сын вырос и упорхнул из гнезда, у отца осталась одна работа.
- Анатолий Алексеевич, я протокол осмотра дописал. Сергей Витальевич, тело увозить можно.
- Спасибо, Миш. Заканчивай тут и вниз спускайся. Жду тебя в машине. Идем, Сереж, подбросим тебя.
- Я мигом, Анатолий Алексеевич.
Молоденький парень, только после армии, явно восхищается своим начальником и пытается заслужить похвалу. Следак с экспертом пошли к выходу, но выйти им не дали.
- Вить, ты тут… Ой, здравствуйте, я друг Вити, занес его щитки, он их забыл. Витя дома?
- Ну, Валера, как же ты не вовремя, - произнес Витя. Нет ответа.
Следак смотрел на молодого хоккеиста долгим взглядом, после спросил:
- Вы кто?
- Харламов моя фамилия. Так Витя дома?
- Вы хорошо знали Виктора Балашова? – следак заваливал вопросами, но Валерка не лыком шит.
- Вы сами-то кто? – в лоб спросил Харламов. – Витя в беде?
- Майор Стрельцов. Виктора Балашова нашли сегодня мертвым. Он повесился.
Валера резко побледнел, сумка с формой упала с грохотом. Еще немного он сползет по стенке.
- Бред, мы вчера только вместе играли…. Подождите, подождите, как повесился… да нет, он не мог… у него все хорошо было…
- Конечно, не мог. Валерка, не переживай так, - Витя очень хотел его успокоить.
- Ого, Харламов, - из комнаты вышел молодой Миша. – Автограф можно?
Парень не сумел скрыть чувство восторга от встречи с великим хоккеистом Валерием Харламовым. И тут же сник, увидев расфокусированный взгляд, бледное растерянное лицо.
- Простите, - парень потеряно глядел на человека, убитого горем. Он совсем недавно работает в уголовном розыске и человеческие переживания от потери близких глубоко трогают его. – Я закончил, Анатолий Алексеевич.
- Михаил, иди в машину.
Михаил козырнул и скрылся в подъезде. Двое в белых халатах стали выносить тело Виктора. Валера бросил на них взгляд и побелел еще больше, кажется, он еле держался, чтобы его не вывернуло прямо в коридоре. Он как можно сильнее вжался в стену, чтобы санитары ничем его не задели. Санитар, что шел сзади слегка толкнул носилки, и простыня съехала с тела. Валерин блуждающий взгляд наткнулся на Витю и застыл, на светлой шее ярко выделялась полоса, оставшаяся от веревки. С ней было что-то не так, но Валера не мог сказать что именно. Он впервые видел мертвого человека и его это шокировало. Еще больше шокировало, что это близкий знакомый, против которого Валера только вчера бегал на льду.
- Вы в состояние ответить на пару вопросов?
- Да…
- Вы хорошо знали покойного?
- Не очень…. Мы знакомы пару месяцев, но быстро стали друзьями.
- Родственники у него были?
- Отец… Эдуард Михайлович Балашов. Он из ЦК.
- Важная птица, - присвистнул следак.
- Девушка у него есть… была. Ольгой зовут.
- Спасибо за помощь… Простите не знаю имени.
- Валера.
- Спасибо за помощь, Валера. Тебя отвезти куда-нибудь?
- На тренировку, если не трудно. Спорткомплекс ЦСКА.
- Валера, тебе не говорили, не садиться в машину с незнакомыми дядями? – ну почему его никто не слышит. Валерка бы разозлился. Не любит, когда его поучают. Очень забавно он злится. Губы сжимаются, брови насуплены, ну просто обиженный ребенок. Обычно он так выглядит, когда его Тарасов распекает. Злится, но молчит. Знает заслуженно.
Следак с Валеркой покидают квартиру, а Витя следует за ними.


Глава 1


В машине они ехали вчетвером: следователь, его помощник, эксперт и сам Валера. Стрельцов за рулем, он переговаривался с экспертом, который сидел рядом, наверное, обсуждали дело. Валера их не слышал, он вообще ничего не видел и не слышал. Например, щенячьего обожания на лице мальчишки, когда тот смотрел на Харламова.
На самом деле они были ровесниками, но Миша был заядлым болельщиком и Харламова боготворил. Стрельцов иногда поглядывал в зеркало заднего вида, и ему становилось неуютно. Мишины взгляды переходили грань приличия, как будто подросток наблюдает за понравившейся одноклассницей. Сам Анатолий хоккеем не увлекался. Болел за футбольный Динамо, но без фанатизма. Валера, казалось, не замечал Мишку. Привык или рассеян. Стрельцов склонялся ко второму. Вряд ли он заметил, как вышел Сергей, попрощался на автомате.
- Приехали, Валер.
- Спасибо, - Харламов поблагодарил, но с места не сдвинулся.
- Валер, ЦСКА.
- Он этого не делал. Не знаю кто и как, но его убили. Пожалуйста, рассмотрите эту версию, - парень распахнул дверь и вышел. – До свидания.

***

- Валер, опаздываешь, - строгий голос тренера вторгся в мысли.
- Простите.
- Переодевайся и на лед. И чтобы последний раз, Валера, - Тарасов как всегда растянул это «ра».
Валера тренировался из рук вон плохо. Он это прекрасно понимал, но не мог выйти из этого оцепенелого состояния. Он как будто в коконе и не может вырваться. Мир вокруг кажется серым и смазанным. Шайбы, ребята, голос тренера - все мимо.
- Харламов, - свисток и за ним голос Тарасова, как из-под воды. – Ты на тренировку пришел или погулять. Харламов я с кем говорю. Стоит и не реагирует. Вале… Боря, Марковича зови.
Валера не понял, что произошло. Вот он смотрит на тренера, а вот стадион накренился, и Валера не удерживается на ногах. Удара об лед он уже не чувствует, слышит только голос издалека, кажется Тарасова, а дальше темнота.

***

Валера играет хреново. Точнее вообще не играет. Катается как-то механически, на шайбы даже не реагирует. Такое Тарасов видел редко, с похмелья парни катались замедленно, но чтобы так погано и чтобы Валера… Опоздал еще. Вот сейчас он получит.
- Харламов, - Анатолий свистит и начинает свою речь. – Ты на тренировку пришел или погулять.
Парень даже не моргнул, затормозил неудачно как-то.
- Харламов я с кем говорю. Стоит и не реагирует. – Тарасов начинает заводиться. Такое наплевательское отношение к себе он не потерпит. Совсем распоясались после суперсерии. Зазнались. Тренер уже не авторитет. Вот посидит на лавочке недельку и посмотрим, как тренера не уважать.
- Вале… Боря, Марковича зови, - Харламов начал падать, а Тарасов пытался не паниковать.
Тарасов подъехал к Валере, снял с него шлем, потрогал пульс. Только сейчас он заметил ненормальную бледность Валерки. Пульс чуть замедлен, но в пределах нормы.
- Что тут, Толь? – врач команды присел на карточки и тоже стал нащупывать пульс. – Умотал мальчишку до обморока, да?
- Олег Маркович, делом займись. Свое я без тебя знаю.
- Ребят, в мой кабинет Харламова отнесите.
Третьяк с Гусевым подхватили сокомандника и аккуратно побрели в сторону мед. кабинета.



***

- Ну что, похмелье у него?
- Да нет, алкоголем не пахнет.
- А что тогда, - Тарасов явно терял терпение.
- Ну, я бы сказал, что банальный обморок, если бы пациентом не Харламов был.
Да представить заслуженного мастера спорта Валерия Борисовича в обмороке трудно. Но и с похмелья его Тарасов тоже ни разу не видел, но это было первое, что он подумал. Стыдно, даже как-то.
Маркович подносит к носу Валерки нашатырь, тот дергается, открывает глаза.
- Очухался? – врач глядит напряжено.
- Вроде. Что случилось?
- Это тебя надо спрашивать.
- Анатолий Владим…
- Лежи уж, не хватало еще раз в обморок свалиться. Как барышня, Харламов, право слово.
Валеркины щеки слегка порозовели, но он все также оставался смертельно бледным.
- Что чемпион, позавтракать забыл? А может выпивал прошлой ночью?
- Анатолий Владимирович, да как вам в голову пришло, - Валера порывисто поднимается, но ноги его не держат. Он хватается одной рукой за кушетку, другой за Тарасова. Тот поддерживает под руку, хватка сильная.
«На него можно положиться», - думает Валера и быстро выкидывает эти неправильные мысли из головы.
- Я не пью.
- Знаю, Валер. Лучше поведай нам с Олег Марковичем, что с тобой?
- Балашов, - выдавил Валера.
- Ну что он опять учинил? Сын за Спартак играет, а он никак не успокоится. Вон хоккеисты из-за него в обмороки падают.
- Витя Балашов, - перебил Валера. – Умер.


Глава 2

Три месяца назад.

- Слыхали, балашовский сынок теперь за Спартак будет гонять? Папа постарался.
- Ну, с такими связями можно в любой клуб попасть.
- Кроме ЦСКА, Тарасов его в жизни не возьмет назад.
Ребята злобно перемывали косточки Виктору Балашову, новому нападающему Спартака. Больше всего хоккеистам не нравилось, что взяли его, заменив «старичка», которого через неделю отправили в запасники, а потом и вовсе списали на пенсию. Валера понимал, что эти два события не связаны, но кого это волнует. Сегодня должна состояться первая игра ЦСКА со Спартаком, когда играет Балашов.
- Ребят, ну что вы на человека набросились. Толя, ну ты же говорил, нормально играет.
- Да я и сейчас могу сказать, нормально играет. А вы хватит языками мести, как бабки у подъезда. Сегодня и увидим за что Балашова в команду взяли. Выдвигаемся.
Ребята уже собирались выйти из раздевалки, как зашли Тарасов с Кулагиным.
- Ну что братцы кролики, готовы побеждать?
- Так точно.
- Всех порвем.
Спустя полтора часа команда разочарованно вернулась в раздевалку, понурив головы. 2:3 в пользу Спартака. Недооценили они соперника, играли в полсилы. Опять на те же грабли, как с канадцами. Витя забил одну шайбу сам, одну передал Крылову. Вот тебе и папа постарался.
- Ну, братцы кролики, объясняйте, что это за балет вы на льду устроили. Михайлов, объясни, почему шайбу Петрову не передал? Он же открыт был.
- Да я…
- Да я, - передразнил тренер. - Слава, тебе шайба прямо в руки шла, как она в ворота залетела, а? – вратарь только голову опустил. Признает вину. - Харламов, растянулся на льду посреди игры.
- Простите.
У Валерки опять не вовремя нога отказалась повиноваться, он запнулся и упал. Потерял шайбу, а спартаковцы этим воспользовались и забили решающую. Харламов ненавидит такие моменты, когда вроде и не твоя вина, а вроде бы подвел всю команду. И тренера. Особенно тренера. Он ведь рассчитывал на тебя. На игру в первое звено поставил, доверился. А ты не оправдал доверия.
- Стыдно вам должно быть, стыдно, - Тарасов вздохнул, поднялся, направился к выходу. – Ладно, переодевайтесь и домой. Завтра тренировка в восемь и до седьмого пота. Всю дурь из вас вытряхну.
На выходе из спорткомплекса Валерка распрощался с товарищами и направился к своей Волге. Около дверцы на него налетел кто-то и начал тормошить:
- Друг, подкинь а? - это оказался Виктор Балашов.
- Садись. Куда тебе?
- Ты прямо езжай, я скажу где остановить. Я Витя кстати.
- Валера.
- Да кто ж Харламова не знает, - рассмеялся Балашов. – Папа на тебя часто жаловался.
И еще больше рассмеялся, увидев насупленные брови. Балашов оказался болтуном, Валерка не успевал уследить за его мыслями, он прыгал с темы на тему. А еще он оказался очень веселым. С отцом ничего общего.
- О, вот здесь вот останови. Бывай, друг.
- До встречи.
Валерка это тогда просто так сказал, даже не думал, что будет продолжение общению с Виктором. Но через неделю он еще раз подвозил Витю по тому же адресу. А еще через неделю часа в два ночи к Харламову в квартиру завалился пьяный в трабадан Балашов, прошел в комнату и завалился на матрас, да так и заснул. Купить кровать руки не доходили, даже дивана нет. Будить бесполезно. Ту ночь Харламов провел на полу.
Проснулся от звуков разбиваемого стекла и запаха гари, бросился на кухню и чуть не упал со смеху. По кухне, будто ураган прошелся. Мукой засыпано все и стол, и пол. Пару яиц разбились об пол. На сковородке подгорала вторая порция блинов. На полу осколки тарелки. И посреди всего этого стоит Витя Балашов в одних трусах и фартуке и весь в муке.
- Я за веником, чудо. Ты сковородку сними с плиты, а то угольками будем завтракать.
Уже позже, поедая кулинарный шедевр, надо сказать очень пресный, Витя поделился:
- Проснулся рано, вокруг незнакомая квартира, очень пустая квартира, кстати. Так вот проснулся, вижу ты на коврике устроился. Как к тебе попал не помню, даже твой адрес смутно знал. Видишь каков мозг у меня, правильно довел. Короче, решил искупить вину и приготовить завтрак, так сказать плата за гостеприимство.
- Ну, спасибо, - пробормотал Харламов, давясь Витькиными блинами. – В следующий раз просто словами поблагодари, а то боюсь, от квартиры моей одни кирпичики останутся.
- Правда? Можно еще придти так. Валерка, ты просто человечище.
- Давай только без злоупотребления. К девушке своей посреди ночи врывайся.
- Что ты за человек, Харламов. Такое желать беременной девушке. Стыдно должно быть, товарищ.
- Она что у тебя еще и беременная? – удивился Валерка. – Что же ты с ней не живешь, еще и ночуешь, черт знает где?
- Как это «черт знает», у тебя я ночую, Валер. Забыл что ли уже. Да шучу я, не злись.
- Не злюсь я, - пробурчал в ответ Харламов.
- А губы че надул? – Витька затолкал блин в рот и отхлебнул чая. - Отец ее не любит меня, разрешения на брак давать отказывается. Говорит, не нагулялся еще, буду скверным мужем. А Ольга, она без согласия отца отказывается замуж выходить. А тут брат ее еще, отцовский любимчик, поддакивает ему. Весь такой правильный и отучился, и женился, и работа хорошая, правильная. А я школу бросил после девятого, и всю жизнь в хоккее. Сам понимаешь для инженера высшей категории такой зять поперек горла.
- Что же ты это школу бросил?
- Да с классным руководителем общего языка найти не удалось. Да не, не подумай, мужик он неплохой. Это я, правда, сейчас понимаю, тогда его терпеть не мог. Он за свое дело всей душой болел, поблажек ни себе, ни нам не давал. А я с математикой ну никак. Ну и заявил тогда, мол зачем мне ваша математика, если я свою жизнь хоккею посвятить собираюсь. Как же он потом кричал, слюной брызгал, к директору отвел, отца вызвал. По полной программе мне потом прилетело. Ну и с Виталь Борисовичем мы так и не смогли отношения наладить. Я и ушел. Отца поставил перед фактом, его чуть удар не хватил. Он сам такую должность занимает, а сын разгильдяй. Ну а дальше в ПТУ пошел, чтоб совсем уж отца не добивать и параллельно в хоккей поигрывал. Сначала в юниорах за Динамо, потом там же зацепился в высшей лиге. А позже Тарасов взял в ЦСКА. Ну потом, когда выгнали, перешел в «Химик», в московские клубы мне дорога была закрыта на долгие четыре года. И вот сейчас Всеволод Михайлович решился со мной поработать.
Валерка долго мялся, удобно ли спрашивать, но любопытство взяло верх, и он решился:
- А Анатолий Владимирович тебя за что выгнал?
Валерка думал, что Витя обидится, не захочет говорить, но тот только рассмеялся.
- Да глупость, сам виноват. Тренировку несколько раз пропустил. Тарасов делал предупреждения, а потом выгнал. Ну как можно на тренировку идти, когда девушка на свидание ждет.
У Виктора сделалось совершенно идиотско-счастливое выражение лица.
- Вот тебе глупость, а человеку потом твой отец все нервы вымотал. Тарасов о Канаде мечтал, а поехал Бобров. И меня на подлость подбивал. – Харламов обычно спокойный, но отношение Балашова к жизни и людям его разозлило. – Все правильно тебе отец Ольги разрешение на брак не дает. Ты безответственный. Чему ребенка своего научишь.
Теперь обиделся Балашов.
- Не хочу жизнь тратить на рутину, хочу веселиться. Ведь неизвестно сколько тебе отмерено. Ты вот сам кроме хоккея, что в жизни видел?
- Да мне хоккей дороже всего, ни минуты его не променяю на свидания с девчонками, - пробурчал Валера.
Он вспомнил, как окончательно порвал с Ириной. Какой скандал та ему устроила. Не смогла она смириться, что на первом месте у него тренировки. Несколько раз он возвращался чуть ли не за полночь. А Ира даже подумала, что у него другая на стороне. Зачем ему другая, если с одной тяжело справляться? Ну их этих женщин с их истериками. Одному лучше.
- Короче, доедай и вали. На тренировку мне пора.
- А Тарасов все такой же, в такую рань вас на лед вытаскивает.
- Зато вас Бобров слишком щадит.



Глава 3

Настоящее время

- Как умер? Он же молодой совсем был, здоровый, - Белоковский, как врач знал, что с плохими показателями Витю бы к игре не подпустили.
Тарасов стоял весь напряженный, слегка побледневший. Витю он знал давно, хороший парень, безответственный, но хороший. И очень молодой. Сколько ему там двадцать семь, двадцать восемь.
- Повесился. Так следователь сказал.
- Как повесился, какой следователь. Валер, толком объясни.
- Я поехал к Вите, щитки отдать. Леня Борзов передать просил, - Валера нахмурился, пытаясь с мыслями собраться. - Подхожу, дверь открыта. И мне навстречу двое выходят. Я думал, может друзья или родственники. Спрашиваю, где Витя, мне бы ему щитки отдать и на тренировку отправиться. А тот, что постарше и говорит, что Витя повесился и начал какие-то вопросы задавать. Но не мог он, Анатолий Владимирович, Витя не такой человек, чтобы из жизни самостоятельно уйти. Он же веселый был, жизнь любил, развлечения. Хоккей, - добавил Валера, будто это все объясняло.
- Валер, чужая душа потемки. Сегодня он веселый, а завтра поссорился с девушкой и голову в петлю, понимаешь.
- Олег Маркович, да он всегда с девушкой ссорился. Не стал бы он из-за этого вешаться.
- Валер, домой иди. Сегодня отдохни, стоп там себе подумай. На льду от тебя пользы не будет. – Тарасов впервые видел Харламова таким потерянным. Но мог понять, мальчишка первого друга теряет. Своих друзей похоронил не счесть и это только к двадцати пяти.
- Пусть кто-нибудь его проводит, - побеспокоился доктор.
- Гусева с собой возьми и марш домой.
- Ладно.

***

Сашка выглядел ошарашенным. Он не общался с Виктором так хорошо, как Валера, но тоже не мог поверить в версию самоубийства. Уже в машине Валерка вдруг попросил отвезти его не к себе, а к Вите домой.
- Зачем, Валерк?
- Там что-то было не так. Еще раз гляну, вдруг увижу, что следователь проглядел. Они тогда обязаны будут дело заново открыть.
- Ладно, быстро осмотришься и домой, - Саня прекрасно понимал, что спорить бесполезно, Валера потом туда сам доползет. А так он все проконтролирует, чтобы Харламов себе не навредил. – А то Тарасов, да и вся команда за тебя переживают.
Доехали быстро, Витя жил близко к ЦСКА, наверное, квартиру ему отец купил, когда тот начинал там играть. Поднялись на третий этаж, дверь в Витину квартиру открыта. Валера решительно направился в комнату, Саша мялся в коридоре. Он понимал, что тела Вити там нет, но заходить не хотелось. Саша решил пройти в кухню: «чаю что ли заварить, а то Валерка все еще бледный, сам на труп похож». Хозяйничать на кухне покойника, конечно не прилично. Но вот сам Балашов младший приличиями точно не отличался. Захотел и сделал, и неважно напряг при этом кого или нет. Хотя в одном Валерка прав, не стал бы Витя вешаться, очень уж он жизнь любил.
Сашка заварил чай, разлил по кружкам и отправился в комнату. Сначала он услышал звук разбитого стекла и только потом понял, что это он сам выронил обе чашки. От ужаса. Валерка стоял на табуретке и тянулся к петле

***
- О, Сань, ты вовремя. Помоги мне.
- Валер, слезь оттуда, пожалуйста, - голос прозвучал очень жалобно.
Валера его будто и не слышал, все стоял на табурете, смотрел, правда, прямо на Сашку:
- Мы ведь с ним одного роста почти, да?
- Вроде, да. Какое это вообще имеет значение?
- Огромное, Сашка. Мы нашли доказательство, что его убили, - Валерка победно улыбнулся.
- В смысле…. Подожди он же не смог бы петлю эту на шею накинуть, она слишком высоко.
- Точно, преступник не обратил на это внимания, следователи, кстати тоже. А еще я заметил, что из серванта шкатулку вытащили. Витя рассказывал, что там украшения, оставшиеся от прабабки. Кольцо и серьги с изумрудами. Его отец сказал невесте их подарить, видно не успел. Ну украшения же не сами ушли. Значит еще и ограбили.
- Вы что здесь забыли, молодые люди?
Пока они разговаривали, парни не заметили, как отец Вити зашел в квартиру. Вид у него был недовольным, но кажется, что это все на что хватало сил. Глаза красные, лицо осунулось. Наверное, ему сообщили, что сын умер, и он сразу поехал сюда, проверить, что это неправда, глупый розыгрыш. Но сына дома нет, есть двое пацанов, которые почему-то хозяйничают в квартире Витеньки. Когда Балашов увидел петлю на перекладине над дверью в комнате и Харламова, стоящего на стуле, он побледнел еще больше.
Валерка тоже не ожидал увидеть Эдуарда Михайловича в коридоре, он оступился, не удержал равновесия и всем весом упал назад. За его спиной стоял журнальный столик и Валерка со всего размаху повалился на него. Ударился головой и потерял сознание.

***

Сашка ничего не понял, вот Валерка стоит, а вот уже лежит. Балашов сориентировался быстрее, подбежал к Харламову, пощупал голову. Дыхание есть, пульс прощупывается. На пальцах кровь, голову разбил, возможно, сотрясение будет. Послал Сашку на кухню за нашатырем, а сам скорую вызвал. На всякий случай.
- Ты можешь объяснить, что вы здесь делали?
Саня бесхитростно все рассказал, что Валерка навязчиво хотел доказать, что Витю убили. И что оказался прав, сказал про петлю выше головы Вити и про шкатулку. Балашов после его рассказа еще бледнее стал. Витя хоть и был с причудами, с людьми ладил хорошо, лучше, чем сам отец.
«Откуда взяться человеку, который захотел его убить. Может это мои недоброжелатели, решили отыграться на сыне» - подумал Балашов.
Но тоже не сходилось. В последнее время плохие отношения у Балашова были с Тарасовым. Но при всей взаимной неприязни, к сыну его Анатолий Владимирович относился хорошо.
Скорая подъехала быстро. Посмотрели на петлю, решили перед ними суицидник, хотели забрать в психиатричку. Еле удалось объяснить, что Валера не самоубийца, а дурак. Упал, ударился головой, в себя не приходил. Врачи его забрали с собой, а Сашка поехал следом.
По пути думая, позвонить ли Тарасову, сказать, что сегодня уже не вернется, и что завтра Валера не придет. Звонить не хотелось, очень уж было страшно, как тот отреагирует на новости. То, что Валера в любимчиках у Тарасова знали все, включая самого Харламова, но ему никто не завидовал. Так как с него и спрос больше всех. Иногда казалось, что Тарасов видит в Валерке сына, которого у него не было, а иногда что-то другое, чего Сашка не понимает, но знать не хочет. Не его это дело. «Любовь» эта шла в обе стороны. Валерка тренера обожал. И не дай Бог, кто про Тарасова слово дурное скажет. Огребет по первое число. И по второе и по третье тоже.

Глава 4

Приходил Валера в сознание медленно. Сначала чувствовалась боль во всем теле, особенно в затылке. Вспомнилась квартира Вити, табуретка и зашедший Балашов старший, падение. На этом воспоминания заканчивались. Валера сразу принялся проверять, нормально ли работают ли ноги-руки. Ноги-руки двигались, что несказанно радовало. При таком падение легко можно перебить позвоночник.
- Да, Харламов, полет был незабываем. Руки раскинул крыльями орла, а махал ими как утка. И упал так неудачно, столик мой любимый разбил. Я его сам между прочим выбирал, а ты на него, бедного, всей своей тушей приземлился. Сашку до зеленых чертей напугал. Или до черных? Какие у Гусева черти, а?
- Не части, мозг и так раскалывается.
- Хочу сообщить тебе страшную новость Харламов, мозгов у тебя нет. Ты его еще… стой ты меня слышишь?
- Конечно, слышу, при падение слух не повредился, - Валерка попытался открыть глаза. Это оказалось тяжелым испытанием. Сперва все расплывалось, белый цвет потолка сливался с белыми стенами. За окном темно, в комнату от окна падает свет фонарей. Но пару минут спустя он все же настроил фокус. Ох, зря он это сделал. Палата была пуста. – Глюки что ли.
- Сам ты, глюк, - обиделся голос. Очень знакомый голос.
- Витя?
- Узнал.
- Но как?
- Вот этого я не знаю, - Витя пожал плечами, но никто этого не видел. - Ты первый за двое суток, кто меня услышал.
- Так не бывает, ты же…, - продолжить Валера не решился.
- Валер, заканчивай мяться, как девчонка. Не стеклянный, мои чувства так легко не задеть. Умер. Я это знаю. По этому поводу уже не парюсь, успел смириться. Было правда очень скучно. Пытаешься поговорить с людьми, а те тебя игнорируют. Так что ты теперь будешь жертвой моего отличнейшего чувства юмора. А сколько я знаю интересных историй.
- О нееет, - простонал Валерка и с головой накрылся одеялом.
Перспектива вырисовывалась ужасной. Похоже, что-то при падение повредилось в мозгу у Харламова и он единственный, кто мог слышать Виктора Балашова. И, похоже, тот теперь будет везде за ним ходить и все комментировать. Лучше было бы сдохнуть.
- О даааа. Мне, между прочим, скучно. Наблюдать за вашей жизнью то еще удовольствие. Отец вечно в бумажках да на собраниях. Ты вообще больше суток на больничной койке провалялся.
- Как сутки. У меня же хоккей, - Валерка попытался вскочить с узкой кровати, но голова резко закружилась, и он обессилено опустился обратно. – Тарасов меня убьет, он меня на один день отпускал, а я уже второй прогулял.
- Тьфу на тебя. Опять хоккей, - возмущается Витя. – Ты с невидимым собеседником общаешься, а напрягает тебя только, что Тарасов убьет. Да не сердится он на тебя. Расслабься.
- Ты-то откуда знаешь?
- Ну ему Гусь позвонил, рассказал про тебя. Так он сразу примчался. Переживал, все врачей тормошил, когда очнешься, все ли в порядке. Не знал бы его лучше, подумал бы, что он влюблен в тебя.
- Глупости не говори, - разозлился Валерка. - Анатолий Владимирович хороший человек. А ты про него гадости говоришь.
- Дурак ты, Харламов. Думаешь любовь к тебе делает его плохим человеком?
- Вить, тему закроем. И больше поднимать не будем. А теперь насчет тебя. Привидений держат на земле незавершенные дела. Вот поймают твоего убийцу, и ты уйдешь с миром. Ты ведь знаешь кто тебя убил?
- Не помню.
- Как же так, - разочарованно протянул Валера. Очень уж хотелось отправить назойливого друга в мир иной.
- Ну прости, - съязвил Балашов. – Наверное, смерть оказалась большим шоком, вот и забыл.
- Ты его точно знал. Дверь не сломана, значит сам пустил.
- Валер, веришь, я мог и незнакомого пустить, - и в этом весь Вити.
- Значит зацепиться не за что?
Валера только разочарованно вздохнул. Потом собрался с силами и все-таки смог подняться. На это простое движение ушли почти все силы. На то чтобы натянуть брюки, висевшие рядом на стуле, сил не оставалась. Но не идти же в трусах по городу. Справился и с брюками.
- Тебе бы еще полежать.
- Належался уже.
Больницы он ненавидел и если уж в сознание и может встать, значит сможет уйти.
- Да мне-то все равно. Хочешь идти – вали. Можешь еще и с лестницы навернуться. Может даже убьешься. И мы проведем вечность вместе. Романтика.
Такая перспектива очень пугала, но не настолько, чтобы остаться здесь. Валерка уже дошел до двери, распахнул ее, выглянул в коридор и схватился до побелевших суставов за ручку. В коридоре на стуле дремал Анатолий Владимирович.
- Ой, я тебе, что не сказал, что он не ушел никуда? Хотя сам виноват, тему закрыл.
Валера только зубами заскрипел.
Он медленно подошел к Тарасову и осторожно опустил руку на плечо. Тот вздрогнул, открыл глаза и не мог понять где находится.
- Харламов, что? – и тут же в глазах засквозило понимание. – Какого ты встал? Тебе что врач сказал?
- Ничего. Я с ним не виделся.
- Какого…, - тренер видимо еле сдерживался, но все же взял себя в руки. – А вот если бы пообщался с врачом, то тот бы тебе сказал лежать. Ты головой ударился, сотрясение мозга у тебя. Хотя мозгов у тебя явно нет и сотрясать там нечего, - опять начал заводиться Тарасов.
- Вот я тебе тоже самое сказал.
- Ну раз нечего сотрясать, я домой, - огрызнулся Валера. Пока Тарасов орал у него сильнее разболелась голова, подтверждая все слова тренера. Настроения это не прибавляла.
- Это что еще за бунт. Ты думаешь раз мы не на площадке, можешь не слушаться. Ты вчера уже не послушался. Не домой поехал, а черт знает куда. И теперь вот ты где? Правильно, в больнице. А завтра где будешь? В морге.
- Анатолий Владимирович, сил нет с вами спорить. В больнице я не останусь. Я их не люблю. Домой поеду. Хотите убедиться, что я доберусь туда живым и почти здоровым, можете меня довезти. Буду очень признателен.
Тарасов свои огромные черные глаза, еще больше округлил. Витя присвистнул. Валера понимал, что наглость и что так с тренером нельзя себя вести, но сил спорить, правда, не было.
- Ладно, Харламов, уговорил. Но при условии, у меня переночуешь. Проконтролирую. Если что сразу верну в больницу.
До машины шли молча. Тарасов иногда поддерживал под руку, особенно когда по лестнице спускались. Потом долго спорил с дежурной медсестрой, и та все-таки выпустила их под ответственность Анатолия Владимировича. Когда сели в машину, Валерку уже не держали ноги, а голова кружилась, как на карусели. Тарасов едва успел завести мотор, а Харламов уже уснул, привалившись к стеклу.


Глава 5

Квартира у Тарасова была обычной трехкомнатной хрущевкой. Хозяйская спальня, гостиная и одна – личный кабинет хозяина. Возможно, раньше она принадлежала дочкам, пока те не упорхнули из семейного гнезда. Тарасов сразу же выделил гостю диван в гостиной и ушел в свой кабинет.
Наблюдать за спящим Харламовым скучно, так что Витя отправился за Тарасовым. Тот сидел за столом и что-то писал в свете тусклой настольной лампы. Зайдя к нему за спину, Виктор увидел много несвязанных заметок о хоккеи с разных временных отрезков. Видимо собирает материал на новую книгу. Спустя полчаса и наблюдение за работающим Тарасовым Вите наскучило. Очень плохо, что призраки не спят. Чем занять себя он не знал. Время от времени он пытался сдвинуть хоть что-то, но не получалось. Пальцы проходили сквозь предметы. Как впрочем и все тело. Витя пытался прилечь на кушетку, которая стояла у стенки. Похоже, тренер часто засиживался в кабинете по ночам и здесь же спал. Короче, Витя провалился сквозь кушетку и сквозь пол к соседям. Ни прилечь, ни присесть. Один плюс тело не затекает, и нет усталости. Витя себя вообще не ощущал. Ох, и ошибаются же ученые, говоря об отсутствие души. Если это не она, то что же осталось от Вити.
Вдруг Тарасов порывисто встает и выходит. Витя за ним. Тренер заходит в гостиную и направляется в сторону гостя. Долго разглядывает и присаживается рядом. Валерка занял полностью весь диван. Лежит на спине, одна рука закинута за многострадальную голову, вторая вытянута вдоль тела. Простыня сбилась к бедрам, а майка чуть задралась, открывая крепкий подтянутый живот. Тарасов протянул к нему руку, видимо хотел прикоснуться, но передумал и просто подтянул простыню повыше.
- Вот тебе и не влюблен, - пробормотал Витя в пустоту.


***

Приехав к нему на квартиру, Тарасов сразу же отправил Валеру спать, а сам решил поработать. Харламов вырубился моментально, Анатолий даже из комнаты выйти не успел. Сидя в кабинете, он быстро забыл о госте, проваливаясь в работу. Вспомнил только спустя пару часов. И решил проверить, сотрясение же. Надо постоянно будить. Нет ли каких последствий.
Валера спал крепко, раскинувшись на диване, и слегка посапывал. Выглядел беззащитно и по-детски трогательно. Вызывал в нем, правда, Харламов недетские желания. Например, прикоснуться к нежной коже живота, беззащитно выставленной на обозрение. Но Тарасов одернул себя. Мысли это просто мысли. Только целомудренно подтянул простынку.
Тарасов вспомнил, как вчера днем позвонил Гусев и сказал, что на тренировку не вернется, Валерка в больницу попал. Первая мысль: «Опять авария». Но Сашка быстро и как-то скомкано пояснил, что Валера упал и ударился головой. Тарасов тогда узнал в какой они больнице и повесил трубку. Тренировку провел на автомате. Даже почти не ругался на ребят. Похоже, все несказанно удивились.
Приехал в больницу только к вечеру. Около Валеркиной палаты одиноко сидел Саня, внутрь не пускали. Тренер попытался выведать у него, как так получилось, ехали домой, а приехали в больницу. Сашка отвечать не горел желанием и к концу рассказа Тарасов понял почему. Харламов, упертый баран, решил провести свое расследование.
- А родители его, что не пришли?
- Решил не стоит их тревожить, врачи сказали ничего серьезного. Скоро в себя придет.
В себя Валерка пришел только через сутки. И сразу попытался сбежать. Ну Тарасов и забрал его к себе, чтобы еще больше не покалечился.
- Валер, просыпайся, - Анатолий слегка потормошил Харламова, очень не хотелось того будить.
- А? Утро уже?
- Проверяю тебя. Голова как? Три на девять сколько будет?
- Голова болит. Три на девять двадцать семь будет.
- Ладно, вроде все нормально. Спи. Через пару часов еще разбужу.
- Анатолий Владимирович, да в порядке я. Вы спать идите. И так неудобно, стеснил вас, еще и спать мешаю.
- Валер, не спорь. Сказал, что разбужу. Спи.


***

За ночь Тарасов еще пару раз будил Валеру. Проверял состояние мозга, не надо ли в больницу. С утра накормил завтраком, а позже отвез домой.
«Как за дамой сердца ухаживает», - позубоскалил Виктор.
На стадионе еще недели две запретил появляться. И то, чтобы врач сначала разрешение дал. Валера аж зубами заскрипел. Врачи обычно на месяц больничный дают при сотрясениях. Не первый раз с ним Валерка сталкивается, хоккей игра травмоопасная.
Первые пару дней Харламов почти не вставал, только принимал вертикальное положение, все вокруг начинало кружиться. После тренировок забегал Саня с ребятами. Приносили пожрать, да и просто проведать. Витя постоянно что-то рассказывал, но такой объем информации почти не воспринимался.
В одно утро Валерка проснулся с ясной головой и смертельно голодным. Верный признак, что выздоравливает. Голова почти не болела. За окном светит солнышко. Хороший день для прогулок. А то он совсем залежался. Витя увязался следом. Что-то говорил, но Валерка стал воспринимать его, как белый шум. Пару раз чуть не прореагировал на него при ребятах. Не хватало только в психушку угодить.
Валерка решил, что пора прощаться с дорогим другом. А значит надо выяснить, кто убил Виктора. По этому поводу решил сходить в милицию, узнать, продвигается ли дело. Получил ли Стрельцов новые данные по делу Вити. И стоит съездить к Ольге, узнать, кто мог желать Виктору смерти. По его версии выходило, что он был душа компании и рубаха парень, и врагов у него не было и быть не могло. А после заехать в Спартак и поговорить с Леней Борзовым. Ведь щитки он мог и сам передать, а послал почему-то Валеру.


Глава 6


Первым в участке Валера встретил того молодого помощника следователя. Михаил кажется. Он обрадовался Харламову, как родному и сразу же провел к Стрельцову в кабинет. Стрельцов же встрече не обрадовался. Валера ему небось раскрываемость подпортил.
- Анатолий Алексеевич, я спросить зашел: есть ли по делу Ви… Балашова продвижение? Вы получили новые данные?
- Да уж, получили. Отец его позвонил, - майор недовольно скривился. Валера его прекрасно понимал. Отец Вити может быть очень настойчив. – Но на убийство указала еще одна деталь. Ее удалось увидеть нашим криминалистам, когда тело в морге вскрывали. На шее оказалась еще одна борозда от веревки, идущая горизонтально. Это говорит, что убийца сначала задушил его, причем был одного роста с убитым. А после подвесил. От повешенья линия идет вертикально. Так что мы открыли дело об убийстве и выдвигаем версии.
Когда следователь говорил про вскрытие, Валерку затошнило, но он пытался побороть позывы.
- Уже есть подозреваемый?
- Много, честно говоря. Он за день до смерти со шпаной во дворе поссорился. Куча свидетелей, а найти этих «архаровцев» не можем, дома не появляются. На стадионе этом вашем с сокомандником поругался. С девушкой своей часто ссорился. Хотя она вряд ли парня смогла бы под потолок подвесить. И еще длинный список людей, с кем Балашов ругался. И это только за месяц.
Валера вздохнул. Витя мог ляпнуть, не подумав, а собеседник уже обиделся. Правда, долго на него никто не сердился. Ну те, кто был с ним знаком. Знали, что он не нарочно злит их, просто ветер в голове и язык без костей.
- Тебя в этот список записать? И получится круглая цифра как раз. Тридцатым будешь.
- Не надо. Мы редко виделись. Тренировки, выезды. Да и обижаться на него я давно перестал. Он часто чепуху молол.
- Тогда на этом все. Будут новости, я тебе позвоню, - следователь скривился. – Валерий Харламов ведь такая важная персона. Я лично ему должен докладываться о продвижение в деле. - Следователю не нравился Валера, его интерес к делу, и он не стал этого скрывать.
- Да знаете что, - Валера взбешенно вскочил. Он не считает себя важной персоной. Его друга убили, он имеет право знать: кто? – Я могу не доверять людям, которые самоубийство от убийства отличить не могут.
- Пасть закрой, мальчишка, - тут вскочил сам Стрельцов. – Не тебе в моем и моего отдела профессионализме сомневаться. Ты там кто? Хоккеист? Вот иди и катайся, танцор. И дай взрослым свою работу делать.
- Да пошли вы. Я вашу работу лучше вас смогу сделать.
Харламов в два шага преодолел расстояние до двери. Там столкнулся с Михаилом, который зашел пару минут назад и застал последнюю некрасивую сцену. Валера подвинул парня и направился к выходу, а Миша только глазами хлопал, переваривая, как его кумир почти что послал его начальника.
- Миш, тебе чего? – гаркнул Стрельцов. Обычно он не позволял себе повышать голос на подчиненных, как, впрочем, и на друзей жертв. Этот парень его просто бесил. А почему, Стрельцов ответа не знал.
- Так документы. Подписать надо.
- Давай.

***

Валера захлопнул дверцу Волги, но заводить не стал. Надо успокоиться. А то еще куда влетит во взвинченном состояние. Проходили уже.
- Как ты его. Первый раз вижу, чтобы ты старшему поколению хамил. А тут даже послал.
Валера вздрогнул. Он все время забывал о призраке, таскающимся за ним по пятам. Возможно потому, что Витя невидим.
- Ты еще не видел, как я Тарасову хамил. С матом даже. Правда, я не знал, что он за мной стоит. Хотя ни о чем на тот момент не жалел.
- Тарасову, - Витя аж присвистнул.
Его можно понять. Анатолий Владимирович никому бы не позволил себя оскорбить, а тем более двадцатилетнему парню, который без году неделю в ЦСКА играл. И уж тем более он бы не оставил этого парня в том же ЦСКА. И точно бы не выбрал бы его любимчиком, о чем знали все.
- Давняя история, - отмахнулся Валера. - Лучше назови адрес девушки своей. Съезжу, узнаю, что ей известно.

***

К дому Ольги доехали быстро. Обычная пятиэтажка. По рассказам Вити девушка жила с отцом. Ее брат жил отдельно с женой и сыном. Харламов попросил Витю остаться в машине. Валерка глубоко вздохнул и нажал кнопку звонка. Дверь открыла миловидная девушка невысокого роста с длинными русыми волосами. Она была похожа на героиню из детских сказок, Настеньку или Аленушку.
- Здравствуйте, меня зовут Валерий Харламов.
- Добрый день, - ответила девушка. И голос такой мягкий и тихий. Ни за что не скажешь, что Виктору нравятся такие. Домашние. – Я вас узнала. По телевизору видела. Я Ольга.
- Вы извините, что беспокою. Мы с Виктором Балашовым друзьями были, - девушка вздрогнула, ее милое личико стало грустным и Валере показалось, что он совершил страшное злодеяние, заставив такую девушку грустить. – Извините, что расстроил.
- Ничего. Вам, наверное, тоже тяжело.
- Да. Вы примите мои соболезнования. Не знаю, что еще говорят в таких случаях.
- Спасибо. Но вы ведь не чтобы соболезнования выразить пришли.
- Вы правы не за этим. Со смерти Вити прошла неделя, а милиция не продвинулась в своем расследование. И я даже не уверен, что они смогут найти убийцу.
- И вы считаете, что найдете его здесь, - девушка обвела руками свою квартиру.
- Я считаю, что вы знали его лучше всех.
- Оля, куда ты пропала? Кто пришел?
Из глубины комнаты послышался громкий мужской голос. Вслед за голосом появился и его хозяин. Мужчине было за пятьдесят. Волосы почти совсем седые, но кое-где сохранились русые прядки. У девушки был тот же оттенок. Взгляд был волевой, осанка прямая. Наверняка бывший военный.
- Это Валерий Харламов, папа. Он здесь по поводу Вити.
Мужчина окинул Валеру строгим взглядом, кажется, удовлетворился тем, что увидел и протянул руку для пожатия. Рука сильная, сухая, хватка крепкая.
- Волшанский Валентин Георгиевич. Приятно.
- Харламов Валерий. Мне тоже.
- Что же ты дочка человека на пороге держишь, - мужчина перевел взгляд на дочь и они сразу потеплели, стали мягкими. – Да и в твоем положении стоять на ветру не полезно. Проходите в дом.
Валера перевел взгляд на живот девушки. Он был очень небольшой и если бы он не знал, никогда бы не догадался, что она беременна. Девушка стыдливо прикрыла живот руками, и Валера перевел взгляд на лицо. Лицо Ольги покраснело, на нем застыла смущенная улыбка. Будто девушка извинялась за свое положение.
- Поздравляю, - Валера одобряюще улыбнулся.
Что сказать он не знал, но не считал, что девушке есть чего стыдиться. А дети это счастье. Вон его племяннику уже два годика и он самый очаровательный малыш. Валера его сейчас учит на коньки вставать, хотя мальчик ворчит постоянно.
- Спасибо, - девушка мило улыбнулась.
Наверное, Валера правильно все сказал. Теперь девушка ласково гладила живот, совершенно не стыдясь.
В квартире они прошли в большую комнату. Валеру усадили на диван за стол и налили чаю. Девушка села напротив, а ее отец тактично ушел, оставив поговорить. Хотя Валера думал, что Валентин Георгиевич притаился за дверью, чтобы гость ничем дочку не расстроил.
- Я его совсем не знала. Он меня даже с друзьями своими не знакомил. Да что там, даже с отцом не познакомил. Жениться предлагал, а сам прятал меня, как грязный секрет. Стыдился.
- Неправда! – горячо возразил Харламов. Нельзя, чтобы эта добрая, милая девушка так о себе думала. И о Вити. – Он о вас рассказывал. Он рад был предстоящей женитьбе и что отцом станет. А не знакомил ни с кем, чтобы такую красавицу у него не увели.
- Правда рассказывал?
Девушка с надеждой посмотрела на Валеру. Тот кивнул, говорить мешал комок в горле. Оля неожиданно расплакалась и стала быстро извиняться.
- Извините. Это от счастья. Настроение постоянно скачет: то смеюсь, то плачу. Так что вы про Витю узнать хотели?
- Да в общем только были ли у него с кем-то ссоры?
- При мне он только с моим отцом ругался, - девушка задумалась. - А нет… еще был случай, ко мне на улице парень какой-то прицепился. И Витя с ним подрался. Но они не были знакомы. Вряд ли тот отмстить так жестоко решил.
- Спасибо. Но вы правы, вряд ли это поможет убийцу найти. Мне пора идти.
- Вы простите, что не помогла ничем.
- Не переживайте. У Вити полно конфликтов было, только они не то, за что убивают. До свиданья.
Валера уже вышел на лестничную клетку, но его догнал голос Ольги:
- Подождите. Я вспомнила. Мы у Вити дома были. Ему позвонил кто-то по имени Алексей. А после звонка Витя весь вечер напряженным и злым был. Я его таким не видела ни разу.
- Спасибо. Я вам обещаю, я найду того, кто это сделал.
- Я вам верю. Только будьте осторожны.
Валера махнул рукой на прощанье и спустился к машине.
- Ты долго. Что ты там застрял, - голос Вити, как всегда настиг неожиданно и Харламов вздрогнул.
- Меня там чаем напоили, не отказываться же.
- Что выяснил?
- Ничего. Она тоже не в курсе твоих проблем. У тебя вообще совесть есть, такую хорошую девушку обижать?
- Валер, ты охренел? Я ее никогда не обижал. Она же ангел. На таких даже дышать страшно.
- Лучше бы ты больше дышал на нее. Она думает, что ты ее стыдился.
- Что за бред у нее в голове? – Витя явно злился. – Я ее боготворил.
- А с отцом, что не познакомил? А с друзьями?
- Вот еще, - возмутился Витя. – Уведут же такую чудесную девушку. А отец…. Ну ты же знаешь отца. Вдруг она бы ему не понравилась. Ольга бы расстроилась. А ей вредно.
- Ладно, проехали. Я ей объяснил, как мог. Она вроде поверила. Ты мне лучше скажи, кто такой Алексей и чем тебя расстроил?
- Алексей – это один муд… мудрый человек, - Витя опять разозлился. Очень. – В моей предыдущей команде играл. Он денег занял, много, а отдавать отказался. Причем, когда я его спросил, он сказал, что ничего не брал. И хрен с ними с деньгами. Я ему вмазал, чтобы научить, что за такое бьют. Когда ребята спросили его за что, он сказал, что это я денег занял и не отдаю. А после этот… чудила имел наглость позвонить мне и попросить еще денег. Я его послал, конечно. Этот разговор и застала Ольга.
- Ничего себе, фрукт. А зачем ему столько денег?
- Вроде игрок он. Проигрывает много. А отыграться не может. Плюс долги.
- Вить, ну вот первый подозреваемый. Потом в Спартак съездим. Рассказывай, как Алексея этого найти.
- Следаку только позвони. Чтобы он в курсе был. Если Леха убил меня, что ему помешает тебя прикончить.
Валера скривился. Звонить этому напыщенному ослу не хотелось. Но Витя прав, убил одного, убьет и второго. Чтобы в тюрьму не попасть.
- Ладно.

Глава 7

- Ехать со мной не обязательно было.
- Помолчи.
- Ну и ладно.
Валерка нахмурился и отвернулся к окну. Красивый пейзаж за окном настроение не поднимал. Они со Стрельцовым уже полтора часа ехали вдвоем в Воскресенск. Ну и еще Витя был с ними, молча, слава Богу. Харламов позвонил Стрельцову и рассказал про Алексея Власова. Следователь настоял, что поедет с ним к этому Алексею. С одной стороны Валера обрадовался, что не надо за руль садиться. Сотрясение все-таки. С другой - провести со Стрельцовым несколько часов не вдохновляло. Мужик его явно не переваривал. Впрочем, взаимно.
Всю оставшуюся дорогу до Воскресенска ехали в тишине. Валера успел подумать о многом: хоккей, Тарасов, ребята, смерть Вити. Мысли были скверные, настроение преотвратное. Последний раз такое было, когда ногу сломал и думал, что играть не сможет. Смог. Но смерть не нога, ничем ее не поправишь.
- Приехали. «Химик».
Валера вышел из машины и расправил затекшие плечи. Стрельцов направился прямо к зданию, не оглядываясь на своего попутчика. Ему было плевать идет Харламов следом или останется стоять у машины. Он бы вообще не взял с собой этого мальчишку. Но Анатолий был уверен, не возьмет он, тот сам отправится к этому Власову. Не хватало, чтобы он еще больше покалечился. Заботится что ли? Сыну Стрельцова двенадцать, тоже Валера. Обожает хоккей. А плакат со сборной ЦСКА весит в комнате. А главное на этом плакате не понятно кто есть кто. Все мальчишки на одно лицо, в одинаковой форме. Только тренеры выделяются из общей массы в черных костюмах. Но сын знает всех в лицо, по именам и под какими номерами играют. Сколько шайб забросили, сколько передач сделали. С каким счетом сыграли тогда-то и с теми-то. И сам во дворе гоняет с пацанами шайбу. Отдать его что ли на хоккей? Пусть хоть под присмотром Тарасова, так кажется, зовут тренера, играет.
Направились сразу на каток, там тренировка шла полным ходом. Стрельцов сходу определил главного тренера и подошел к нему. Игроки не обратили внимание на вторженцев, продолжая упражнение.
- Добрый день, Владимир Иванович, - обратился к тренеру Стрельцов, - майор Стрельцов. Мне бы с одним из ваших хоккеистов пообщаться.
- Добрый. Это с которым?
- Власов Алексей.
- Что этот обормот опять натворил? – у тренера начали раздуваться ноздри. Явно злиться. – Нет его. Выгнал из команды.
- А как бы нам его найти?
- Адрес его у меня в кабинете. Что встали? – вдруг гаркнул тренер.
Стрельцов аж подскочил. Хотел было возмутиться, но тут понял, что это не им. Похоже, команда закончила упражнение, и их привлекли посетители. Точнее привлек Харламов. Вряд ли Стрельцов такой ажиотаж произвел. Он посмотрел на Харламова, но тот стоял спокойно, смотрел без надменности. Как будто это не он привлек всеобщее внимание. Кто-то, самый смелый, подъехал к бортику и попросил автограф. Харламов как-то растерялся, потому что у него не было ни листа, ни ручки. Но быстро собрался и пообещал, что у тренера в кабинете оставит и спросил для кого подписать. И опять же при этом никакого превосходства. Стрельцов даже диву давался. Да у тренера «Химика» больше надменности. А команда даже в десятку не входит.
Тренер дал своим ребятам задание и повел их в кабинет. Там висели какие-то грамоты и медали, стояли кубки. Дубовый стол, заваленный бумагами и папками. Владимир Иванович достал какую-то тетрадь, полистал и переписал на бумажку адрес Семенова. А после объяснил, как проехать туда. Они уже собирались выйти, как Харламов спохватился, попросил листок и ручку и оставил обещанный автограф.
- Часто тебя, наверное, об автографах просят? - спросил Стрельцов уже в машине.
- Частенько.
- Раздражает сильно?
- Почему? – искренне удивился Валера. - Это же часть работы. Да мне и не сложно.
- Обычно после такой популярности, чаще всего наступает «звездная болезнь». Она кружит голову и ставит выше других. А у тебя ее не наблюдается. Как тебе удалось ее избежать?
- Да никак. Я никогда не мечтал о популярности. Она мне не нужна.
- А о чем мечтал?
- Просто играть в хоккей и быть лучшим.
Стрельцов расхохотался. Необычный парень.
- Ну у тебя получилось.
- С чего вы взяли?
- Весь мир тебя знает и даже иностранцы тебя любят, нет?
- Возможно, - согласился Валера. – Но не это делает лучшим.
- Думаю, ты прав. Приехали.
Власов открыл не сразу. Лицо помятое, заросшее. Пьет. Глаза не сосредоточенные.
- Чего?
- Майор Стрельцов, - Анатолий достал удостоверение. – К вам есть пара вопросов. Войти можно?
- Здесь говори.
- Вы Виктора Балашова когда последний раз видели?
- Это он вас натравил что ли? Да верну я ему эти деньги. Милиция пусть не вмешивается.
- Виктор Балашов был убит. Нам стало известно, что у вас с ним был конфликт. А значит мотив. Так когда видели в последний раз?
- Кого-то он все-таки достал, - Семенов захохотал, гадко так. – Я не убивал. Не видел с момента, когда он из команды ушел. Звонил, правда, пару раз. Денег занять хотел. Да этот жмот не дал.
- Может потому что долги не отдаешь, и перед товарищами позоришь? – встрял Харламов, чем очень разозлил Алексея.
- Не твое дело, парень. Ты вообще кто такой?
- Витин друг.
- Ну может тебе к дружку своему отправиться? Я устрою.
- Да я тебя…
Стрельцов успел крепко перехватить Валерку и отбросить за спину. Он отправил Харламова на улицу, остыть. Ему только драки не хватало.
- Что вы делали пятого числа?
- Да тут два варианта: либо спал, либо пил.
- Свидетелей нет, так.
- Нету.
- Прошу вас никуда из города не уезжать. До окончания дела.
- Думаете мне есть куда уехать?
- Это формальность.
Валерка стоял у машины, брови обиженно насуплены. Ну дите право слово. Его сын также выглядит, когда по его не выходит.
- Это вряд ли он.
- Я это уже понял.
- Значит снова тупик.
- Есть еще одна ниточка, - неуверенно произнес Валера. – Но думаю там тоже тупик будет.
- Какая?
- Да Леня Борзов из Спартака. Он почему-то отказался сам ехать к Вите, отдавать щитки, меня попросил. Хотя ему по пути было. Но это бред, мотива же нет.
- Или есть, просто тебе о нем неизвестно.
- Тогда поехали, поговорим.
- Давай я без тебя, Валер.
- Почему?
- Ну вы же общаетесь? – утвердительный кивок. – Вряд ли ему понравится, что друг его подозревал в убийстве.
- Но…
- Обещаю потом рассказать, что узнал.
- Почему? – какое-то время спустя спросил.
- Что «почему?».
- Почему вы мне позволяете участвовать в расследование. Вы же еще утром против были.
- Так ты же все равно не остановишься?
- Нет.
- Поэтому проще тебя допустить, чем потом у нас будет второй труп. Ты же упрямый. Докопаешься. И тебя убьют.
- Вы обо мне такого плохого мнения? – рассмеялся Валера.
- На самом деле хорошего.
- Как это? – удивился Валера.
- С убийцами как: либо он - тебя, либо ты – его. Вот я и не верю, что ты способен на убийство.
- Аааа.
- Бэ. Ну что домой?

Глава 8

Валера решил, что уже пора возвращаться на лед. Голова не кружится, а сидеть дома осточертело. Ребята встретили радостно, Тарасов не очень. Еще бы, на пару недель раньше пришел. Сама тренировка давалась тяжеловато. Все-таки так давно без физических нагрузок, а тут сразу и такие жесткие. Завтра все мышцы болеть будут.
- Что, Валерка, тяжело возвращаться? - это добрый Гусь посочувствовал. – Ничего завтра еще хуже будет.
Пару лет назад Саня тоже заработал сотрясение, знал о чем говорит. Валера с ужасов представлял завтрашнюю тренировку, но все же это лучше, чем домашний арест.
- Харламов, тебя домой подвезти? – Тарасов подошел незаметно.
- Если не сложно.
- Не сложно, раз предлагаю.
- Я быстро переоденусь, - пообещал Валерка.
- Не спеши. У меня есть кое-какие дела в кабинете. Минут через пятнадцать у входа.
- Понял.


***

Ехали в молчание. Тарасов напряженно сжимал руль и глядел только на дорогу. Как будто Валеры рядом нет. Как будто сам Валера просил отвезти себя. Въехали во двор и Харламов уже сбежать от этой гнетущей тишины. Расстегнул ремень и тут тренер заговорил.
- Как самочувствие, Валер?
- Хорошо, - удивленно отозвался Харламов. Сзади послышалось насмешливое фырканье. «Витя, блин».
- Хорошо у него. У врача был?
- Нет, - сзади уже ржали в голос.
- Тогда какого черты ты сегодня приперся? – разозлено спросил Тарасов.
- Так плохо играл? – Валера теперь смотрел на свои коленки, как провинившийся школьник.
- Хорошо играл, - проворчал Тарасов. – Удивительно даже после такого перерыва. Валер, - тренер вдруг заговорил очень мягко, несвойственно ему. – Тебе еще рано на лед. С головой шутки плохи.
- Анатолий Владими…, - запротестовал Валера.
- Рано, я сказал. Домой иди.
- Но…
- Все. На лед только с разрешением от врача.
- До свиданья.
Тарасов только махнул рукой, завел машину и уехал.
- Ха, остальные у него мертвые приползают на тренировки. А тебя жалеет. Любит тебя дурака что ли, - зубоскалит Виктор.
- Заткнись, а. Иначе второй раз сдохнешь.
Харламов говорил громко, проходя мимо бабушек у подъезда. Те поглядели на Валеру, как на сумасшедшего. Недалеко от истины. Уже подходя к своей квартире, услышал разрывающийся звонок телефона из-за двери. Быстро открыл дверь, прошел в обуви в комнату и даже успел ответить.
- Алло, слушаю.
- Добрый вечер, - поздоровался незнакомый мужской голос. – Это Валерий?
- Все верно. А вы, простите, кто?
- Это Валентин Георгиевич, помните? Вы к нам с дочерью приходили. Насчет Виктора Балашова.
- Помню, - пары секунд хватило вспомнить мужчину в возрасте с военной выправкой. – Слушаю вас.
- Да мне нужно поговорить с вами. Если не сложно, приезжайте, молодой человек.
- Хорошо, я тогда сейчас и подъеду.
- Жду.
Валера удивленно опустил трубку. Что отцу Ольги сказать надо? Неужели что-то знает? А если так, почему сразу не рассказал? Столько вопросов в голове. Ничего сейчас и узнаем.
- Кто это был?
- Твой несостоявшийся тесть. Что-то рассказать хочет.
- Пойдешь?
- Надо же узнать, что ему известно. Может тебя, наконец, отправим в мир иной.
- Что избавиться от меня не терпится?
- Не терпится, - подтвердил Валера. – Двадцать четыре часа в сутки тебя терплю.
- Ну ты и гад, Харламов. Повезло тебе, что я отходчивый. А то бы обиделся.
- Ладно, поехали к Валентин Георгиевичу.
- А я на Оленьку погляжу.
Харламов уже схватил ключи и собирался шмыгнуть за дверь, как телефон снова зазвонил. Кто там еще?
- Да?
- Валер, это Стрельцов.
- Здрасте.
- Тебе случайно Валентин Георгиевич не звонил?
- Звонил. А вы как узнали?
- Да он у меня твой номер спрашивал. Прости, что без разрешения дал.
- Да ничего, - засмущался Валерка.
- Что он хотел от тебя.
- Да так. Приехать попросил. Сказать что-то хочет.
- Понятно, - задумчиво протянул следователь. – Я с делами закончу и тоже подъеду.
- Зачем? – не понял Валера.
- Валер, ты следователь?
- Нет.
- Вот. Вдруг он чего важное расскажет.
- Ладно. Я поехал. Подъезжайте.
Валера опять постарался уйти из квартиры, но тут опять позвонили. Это оказалась мама. Спрашивала о самочувствие. Еще рассказывала про отца, про Таньку, про работу. Заболтала Валерку на полчаса. К Валентин Георгиевичу он приехал уже часам к семи общественным транспортом. Тот открыл сам, в квартире больше никого. А дверь почему-то не запер. На удивленный валеркин взгляд пояснил:
- Да кто сюда вломится?
- А дочка ваша где?
- В больницу положили. Рожать скоро, вот и перестраховываются.
- Понятно. Так что вы мне рассказать хотели?
Почему-то Харламову показалось, что Волшанский нервничает. С чего бы ему?
- Может чаю?
- Хорошо. Спасибо.
- Тогда пойдемте на кухню.
Кухонька была маленькая, но уютная. В раковине была грязная посуда, но не такая гора, как у Валерки дома. На столе стояли пряники и баранки в вазочках. У мамы обычно пирожки, а у АнатольВладимировича конфеты. Валентин Георгиевич поставил перед Валерой чашку, достал варенье. Сел напротив.
- Вы ведь целеустремленный юноша? – как-то странно начал Волшанский. – Не успокоитесь, пока убийцу не найдете?
- Конечно, - подтвердил Валерка, отпивая горячий напиток.
- А если его в городе нет? Или кто-то случайный? Виктор был проблемный молодой человек.
- Это возможно, - согласился Валера. – Но я все-таки думаю, что это кто-то «свой». Знаете, убийство продуманное было. А потом все следы подтерли, орудие забрали, инсценировали несчастный случай. Это спонтанно бы не придумали.
- Вы очень умны, Валерий, - похвалил его Волшанский. – Вам бы в следователи. А вы клюшкой машете. Вот и друг ваш тоже махал, хотя мог быть… да хоть дипломатом, с таким-то отцом.
- А чем вам хоккей не угодил? – Валерка резко почувствовал усталость. Не привык рано просыпаться за время своего больничного, вот сегодня его и потянуло в сон. – Хорошая профессия. Не хуже других.
- Хорошая профессия – это на благо других трудиться.
- Вы так и не сказали, зачем позвали меня, - глаза слипались, Харламов думал прямо здесь заснет. Пожалуй, пора заканчивать.
- У меня двое детей, о которых я должен позаботиться. А скоро будет и внук родится. Виктор был балластом, он мешал ей развиваться.
- Она его любила, - возразил Валера. Он не очень понимал, о чем говорил отец Ольги.
- Погорюет немного, а дальше родит ребенка, найдет себе приличного мужа. А нет, мы с Сережей поможем поднять ребенка. Ты только не мешай. Не лезь в это дело.
- Уже влез, - Харламов начинал злиться. Он бы ударил по столу, да сил не было. – Ваш внук имеет право узнать, кто убил его отца, когда он спросит в будущем.
- Тогда извини, Валерий.
- За что?
Мужчина выглядел, как будто не решался что-то сделать, потом глубоко вздохнул и вышел из комнаты. Валера встал и пошел за ним в комнату, пошатываясь. Да что же с ним. Витя на заднем фоне что-то пытался втолковать. Валере пришлось напрячь слух.
- Уходи отсюда. Это он.
Харламов вышел в коридор и направился к двери, благо она открыта, осталось на себя потянуть.
- Осторожно, - крикнул Витя.
Поздно, на шею накинули веревку. Горло сдавило, в глазах потемнело. Кислород быстро заканчивался, легкие начали болеть. Попытки вдохнуть не увенчивались успехом, мешала веревка. Вырваться из захвата отставного военного тоже не получалось. Для своего возраста тот был необычайно силен. Или это Валерка так ослаб. Только сейчас осознал, что в чай что-то подлили. Отсюда эта сонливость. Где-то вдалеке раздался звонок в дверь. Спасение. Валера из последних сил потянулся к вазе, стоявшей на трельяже, и смахнул ее. Тут же дверь распахнулась, и Волшанский от неожиданности отпустил Валеру. И он, наконец, смог вдохнуть этот сладостный глоток воздуха. Через боль в горле.
- Вовремя, - прохрипел Валера.
Стрельцов уже заламывал руки старику. Тот весь как-то сдулся, сгорбился. Зачитывал права. После подошел уже к Валере.
- Валер, ты как?
- В порядке, - все еще хрипел он.
- Вот что ты за человек, Харламов? Притягиваешь к себе все проблемы, - заругался Стрельцов. – Сочувствую твоему тренеру.
Валера только возмущенно выпучил глаза. Говорить было больно. Что он виноват что ли? Приличный с виду мужик. Откуда же ему знать, что тот убить его захочет.
- Ладно, поедем сейчас в управление. Расскажешь, что тут произошло. Или тебя в больницу?
Харламов только красноречиво скривился и помотал головой. Никаких больниц. Вспомнилось, как он в последний раз проснулся в больнице, а там Тарасов полночи просидел у его палаты. А потом еще домой к себе отвез. Воспоминание вызвало какую-то теплоту в груди. Заболел он что ли. Или так кислородное голодание сказывается. Самая очевидная и правдивая причина резко отсекается. Не хватало еще свои больные мысли на тренера переносить.
- Я вызвал группу, сейчас заберут голубчика и поедем.
- Угу.
Дело закрыто. Может Витя уже исчез? А они даже не попрощались. Грустно.

запись создана: 30.12.2017 в 00:19

@темы: Фанфик, Легенда №17, Тарасов/Харламов, Слэш

---

Коллаж

Попытка коллаж сделать.

@темы: Меньшиков/Козловский

---

ВТФ 2018 часть 2

---

ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВЫ — ЕЛИЗАВЕТА АНГЛИЙСКАЯ
imageЕлизавета I (1533–1603), королева Англии и Ирландии, выдающаяся правительница, которая, как считают многие, заложила основу под многовековое процветание Англии.
Жизнь будущей королевы начиналась трагически: когда ей было два с половиной года, ее отец Генрих VIII казнил ее мать Анну. Саму Елизавету он после этого объявил незаконнорожденной.
Видя, как отец продолжает расправляться со своими женами, Елизавета еще девочкой поклялась никогда не выходить замуж и сдержала слово. Из-за деспотичного и сумасбродного характера отца, а потом и из-за сложных политических интересов его наследников положение Елизаветы долгое время оставалось шатким и иногда держалось буквально на волоске: однажды ее даже посадили в Тауэр, причем с перспективой не выйти оттуда живой. Но ей повезло.
В возрасте двадцати пяти лет, после смерти сводной сестры Марии, Елизавета стала королевой. В то время она была молодой и красивой, избавилась от опасностей и несвободы и получила огромную власть в придачу — от такого счастья легко было потерять голову. Многие из списка наших монархов, пережив тяжелое детство и юность, озлобились и со временем прославились своей жестокостью, но не такова была Елизавета. Ее правление оказалось разумным и по тем временам толерантным. Она успешно распутывала клубки религиозных конфликтов, заложенные отцом и сестрой, покровительствовала искусствам — при ней выросло целое поколение выдающихся деятелей культуры, в частности Уильям Шекспир. В результате ее правления Англия стала играть важную роль на мировой арене. Иногда время королевы Елизаветы называют «золотым веком Англии».

---

ВТФ 2018

Гадание от команды мисс Марпл

---

Легенда №17 Крэк from Gvendelin on Vimeo.

@темы: Легенда №17, Клипы

---

Подарок на Новый год для Тенку

---

Клип

Тарасов/Харламов, Гусев/Харламов (намек)

@темы: Легенда №17, Тарасов/Харламов, Клипы

---

клип по Гоголю

Клип родился после прочтения всех фанфиков, где Яков Петрович обращается к Гоголю - душа моя

@темы: Гуро/Гоголь, Клипы, Слэш

---

С Новым Годом!

@темы: Клипы

---

А кто из обитателей грёбаной Страны Чудес
будет опекать тебя в новом году?

---

Драбблы по ФлинтВуду

Драбблы по ФлинтВуду


Автор: Gvendelin
Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Пейринг или персонажи: Флинт/Вуд
Рейтинг: PG-13
Жанры:

Размер: Драббл, 4 страницы
Кол-во частей: 4
Статус: закончен

Описание:
Драбблы, написанные по заявкам с однострочников по Гарри Поттеру.



Маркус Флинт/Оливер Вуд. "Нашей команде нужен такой вратарь, как ты". Немагическое AU, футбол.
Часть 1

Их команда опять проиграла в четверть финале. И из-за кого… Кривоногого рукожопа. Нападающие их команды забили три гола, но их же вратарь пропустил четыре. Марк давно говорил, что гнать его надо. Это был уже третий год с этим му… вратарем. И третий год ни одной победы. Что стоят их охрененные защитники и нападающие, если восемьдесят процентов успеха зависят от вратаря. А Стивен, это имя того самого рукожопа, даже на тренировках ловил от силы 3 мяча из десяти. И заменить его не позволяют, он, видите ли, родственник спонсора. Да если честно не на кого его менять. Новички во втором составе не лучше играют, а менять шило на мыло и лишаться спонсора не выгодно вдвойне.
Маркус не заметил за злыми думами, как ушел от центра Лондона, где заселили их команду, на окраину. К вечеру на улицу высыпало много молодежи, кто курил возле клубов, кто с бутылками пива сидели на лавочках и громко смеялись, во дворах играли в карты на деньги.
Флинт дошел до футбольной площадки. Там ребята шесть на шесть гоняли мячик. Все потные, грязные с разбитыми коленками и улыбками до ушей. И очень талантливые и перспективные. Он был таким же, в школе, юношеской лиге, во дворе, даже в колледже. Счастливый. Пока не попал в большой спорт. Практически в начале карьеры восторг от игры проходит. Тебя покупают, продают. За деньги ты сливаешь матчи или как тренированная собачка исполняешь команды, хотя все равно матч договорной и вы победили априори. И получаешь свои миллионы в конверте.
А эти мальчишки радостно носятся, отнимают мяч, делают сложные обводки и защищают свою сторону не на жизнь. Команды поделены на красных и синих. У синих очень сильные нападающие, их прямо сейчас можно в команду. Бьют сильно с хорошим чувством всего поля. А вот у красных потрясающий вратарь. Пока Марк наблюдал, ни одного забитого мяча. Только Флинта он заинтересовал не из-за его «вратарских» качеств. Парень был очень красив, как раз во вкусе Марка. Высокий, стройный, со взглядом олененка Бэмби. И самой красивой в мире улыбкой.
«Доигрался Флинт, на малолеток западаешь», - подумал Марк и уже собирался свалить оттуда, как этот самый олененок заметил его и махнул рукой, мол, присоединяйся.
И Марк присоединился. Давно он с таким восторгом не играл. Ребята оказались сильными соперниками, а вратарь красных просто непробиваемым. Марк трижды пытался забить мяч и трижды не смог.
- Нашей команде нужен такой вратарь, как ты, - после игры Флинт подошел к олененку. Представляться не стал, его итак вся молодежь знала. – Только сначала школу закончи.
Олененок три раза изменился в лице, похоже не знал какую эмоцию выбрать, но смех победил.
- Я подумаю, но мое согласие вам дорого обойдется, - все еще смеясь ответил новый знакомый. – Я только месяц, как играю за Арсенал. Кстати, я Оливер Вуд.
Черт, кажется рукожоп остается. Зато можно пригласить Оливера на свидание, не боясь загреметь в тюрьму и не смотря на все заголовки желтой прессы.



Маркус Флинт/Оливер Вуд "Давай поженимся?" Н+
Часть 2

Марк его не слушал от слова совсем. Оливер каждый вечер рассказывал, как прошел день. Веселые истории их команды или, наоборот, про грустные проигрыши. Марк кивал во всех нужных местах, смеялся, где надо, но не слушал. Фильтровал эту информацию, как ненужную или неважную. Параллельно занимаясь своими, более важными делами.
«Мы прямо, как давно женатая парочка», - грустно вздохнул Оливер.
- Марк, - привычно начал Оливер.
Флинт также привычно промычал, что означало: «продолжай, я тебя внимательно слушаю», продолжая читать свой «Пророк».
- А давай поженимся? – продолжил вещать Оливер.
- Угу, давай. – Флинт даже не оторвался от чтения.
Оливер выжидательно уставился на своего любовника, но тот ничего не добавлял и никак не комментировал предложение Вуда.
- Хватит, мне надоело, - ваза, подарок им на годовщину от Алисии, полетела в голову Флинта. Хорошо, что Вуд был зол, а Марк хорошо натренирован. Иначе реально прилетело бы в голову, а так досталось фарфоровой кошки, стоящий у Флинта за спиной.
- Что за…, - Флинт офонарело посмотрел сначала на Вуда затем на кошку с вазой. Вазу они оба не любили, но вот кошку жалко. Это была одна из немногих вещей, которую в их квартиру купил Марк.
- Да ничего. Надоело. Ты вообще хоть слово слышал из того, что я сказал за сегодня?
Вуд тяжело дышал, щеки красные и взгляд: не трогай, пришибу. Марк тяжело вздохнул, отложил «Пророк» и, дернув Оливера на себя, скрутил руки и усадил на колени, крепко прижав к себе. Убедился, что Оливер не сбежит и заговорил.
- Крис сегодня мазал мимо кольца, а Джей битой мимо бланджера пять раз промахнулся, ты пропустил 3 мяча, но ваши забили семь и Брайан поймал снитч. Судья назначил три пенальти, но косые охотники «Ос» не забили ни одного. А также ты предложил пожениться и я не против. Да мы и так, как давно женатая пара.
- Ага, даже мысли мои читаешь. – Оливер счастливо улыбнулся и полез целоваться.


Маркус Флинт/Оливер Вуд. Совместный поход на футбольный матч. "Нихрена не понимаю, что они делают". Н!
Часть 3

Попытки Оливера приобщить Марка к маггловским изобретениям приняли колоссальный размер. Так в их размеренную магическую жизнь нагло влезли компьютерные игры, ДВД-фильмы, а совсем недавно и сотовый телефон. Удобная штука, чтобы связаться с Оливером, с учетом, что этот самый Оливер неизвестно где вечно теряется. Хотя позже он утверждает, что он не терялся, а Маркус просто не смог его найти.
В общем Марку нравились разнообразные маггловские примочки, которые помогали им раскрасить тоскливую жизнь и без магии. И вот сегодня Оливер потащить его на футбольный матч. Это такой маггловский спорт, где игроки пинают всего один мяч и должны закинуть его в ворота соперников. Не в маленькое кольцо, в большие ворота. Единственная сложность – это все проделывается ногами. Короче двадцать человек сражаются за один мячик и только два, по одному из каждой команды, пытаются защитить ворота. Марку сегодняшний вечер представился скучным и унылым. Хотя все новинки от Олла он принимал сначала в штыки. Но позже начинал получать удовольствие от процесса. Особенно это касалось компьютерных игр. Как же приятно видеть обиженное лицо Вуда, когда тот проигрывал. А проигрывал он всегда. Просто какое-то тотальное невезение. То кнопки перепутает, то сам своего персонажа пришибет. Короче Марк даже не старается выигрывать. Просто так выходит.
- Нихрена не понимаю, что они делают, - в который раз восклицает Флинт.
За двадцатью спортсменами трудно было уследить. Хорошо, что мяч один. Игроки двигались очень быстро и были очень далеко, единственное, что помогало их различать цвет формы и номера на майках. А они даже не на самых верхних трибунах. Как магглы без волшебных биноклей понимают, что происходит на поле.
- Да какая разница, смотри, как играет вратарь красных! – восхищенно проговорил Вуд. – Ни одного забитого мяча.
- Да он же нарушает, сколько раз руками мяч схватил, - отмахнулся Марк. – Хотя талантливо нарушает, ни одного штрафного не получил, хотя все смотрят в его сторону. Может он волшебник?
- Может, - пожал плечами Вуд. – Это бы объяснило его скорость.
Они оба повернулись к полю и, оказалось, пропустили целый гол. Тому самому красному вратарю. Тот посмотрел прямо на Вуда и подмигнул. Ого, он еще и мысли читает.


Маркус Флинт/Оливер Вуд. "Ты не можешь мне запретить".
Часть 4

- Это мое тело. Ты не можешь мне запретить, - этот спор продолжается уже неделю.
Оливер с Маркус живут вместе относительно недолго и он не может привыкнуть, что свои решения нужно с кем-то согласовывать. Особенно касающиеся его тела. Оливер давно хотел татуировку, еще в школе. Но в то время он бился за свободу действий с родителями. Родители тогда победили, сказав, что пока Оливер несовершеннолетний решают они, а после он может хоть все тело изрисовать. И вот она долгожданная свобода и тут косяк. Марку не нравится разукрашенное тело. Возможно это из-за ассоциаций с Темной Меткой, которой Волдеморт клеймил своих соратников. Марку удалось ее избежать, но его отец еще при первом становление Темного Лорда был отмечен. Впоследствии он сам сказал, чтобы Марк не допускал его ошибок и выбрал жизнь вне рабства.
«Лучше умереть свободным, чем ползать на брюхе перед полукровкой», - часто говорил он.
Флинты были чистокровные, но не настолько древнейшие и благороднейшие, как Блэки или Малфои. Но как оказались более свободные и независимые, чем большая часть чистокровных.
Оливеру нравились мистер и миссис Флинт, они оказались очень любящими родителями, для счастья Марка и Елены, старшей дочери семейства Флинт, готовы были сделать все. Они одобрили брак Елены с магглом и отношения Марка с мужчиной. Даже предки Оливера, довольно продвинутые были расстроены отношениями единственного сына с парнем. Хотя это скорее, из-за того, что они мечтали о внуках, которых им теперь не видать. Ну, только если в обозримом будущем кто-то не придумает зелье мужской беременности. И то, Оливер точно не пойдет на такие эксперименты со своим организмом. А вот татуировку можно.
- Короче, решаем так, - пришел к компромиссу Оливер. – Я делаю временную татушку и если она нам за месяц не надоест, сделаю постоянную.
Хмурое лицо Марка прямо вопило, что Оливер перебьется со своими хочу и сделаю, но скрипнув зубами согласился. На временную можно согласиться.
- Ладно, - вымучил Марк. – Что хоть наколоть хочешь и где?
- Льва, красно-золотого, на заднице… Эй, Марк, ты чего, куда ты меня потащил… Да ладно можно и не льва, ну хочешь змею зелено-серебряную. Ну Мааааааарк…

@темы: Фанфик, Слэш

---

Фик

Загадай желание


Автор: Gvendelin
Фэндом: Зорро
Пейринг или персонажи: Энрике/Диего
Рейтинг: R
Жанры: Романтика, ER (Established Relationship)
Предупреждения: Кинк
Размер: Мини, 3 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Диего исполняет давнее желание коменданта.


Примечания автора:
Предупреждение: кинк - сомнофилия.



Он такой красивый. Такой юный и невинный, когда спит. Только когда спит. Он кажется беззащитным, но это только иллюзия. Даже во сне Диего опасен для коменданта. Вот и сейчас сердце Энрике предательски екает от того доверия, которое выказывает Диего, спя рядом с ним. Позволяя ласкать и брать свое тело, пока сам спит.
Эта фантазия, заниматься любовью со спящим партнером, принадлежала Энрике. Его возбуждает не физическая сторона, а эмоциональная. Безраздельное доверие любимого человека.
За свою долгую жизнь, Энрике только дважды был влюблен, до Диего. Первой его любовью была прекрасная сеньорита, они росли в одном пуэбло, дружили, озорничали и первый поцелуй произошел с ней. Как и первый любовный опыт у Энрике с ней. Он даже был готов жениться на ней, но ее благородный отец дал отказ в резкой форме. Сын простого фермера не был достоин его прекрасной малышки. Зато отдать ее в жены сорокалетнему богатому дону, вдовцу с дочерью на года три младше самой Луизы, было достойно для его дочери. Они еще несколько раз встречались на сеновалах или в номере таверны, и приличная благородная девушка вела себя не лучше шлюхи.
Второй его любовью, более взрослой, осознанной был офицер из его полка. Сначала это была крепкая дружба, проявляющаяся в опасных ситуациях, но позже они оба осознали, что привязанность явно не дружеская. В армии такие отношения не редкость, солдаты часто находятся в смертельной опасности, и к человеку, что прикрывает в бою спину, начинаешь испытывать симпатию, привязанность и даже любовь. Мигель погиб через полгода после начала их отношений, но оборвал их значительно раньше. В момент, когда Энрике осознал свои странные наклонности и поделился с человеком, которому доверял в бою. Но сам Мигель довериться ему не пожелал, он оборвал все связи с Энрике и свел все общению к минимуму.
И вот сейчас появился Диего де ла Вега. Мальчишка сочетал в себе черты характера двух его первых влюбленностей. Бесовский темперамент в постели, такой же пыл, как у Луизы. Защиту и заботу в опасных или неприятных ситуациях, так же как делал Мигель.
Но также Диего сильно отличался от них обоих. Он заботливо массировал плечи Энрике после тяжелого дня, играл на пианино тихие, степенные романсы, о которых Энрике никогда не просит, но не смеет прерывать творческие порывы Диего. Не такие уж они и частые. Или тихие вечера в обнимку на софе, когда отец Диего отсутствует дома, а Бернардо, точно никому не расскажет, даже если захочет. Никто никогда так не заботился об Энрике, как Диего. Никто не любил. Даже Луиза не смогла отказаться от своего богатства и пойти наперекор отцу. А Диего сможет, если встанет вопрос выбора, Диего выберет его. Энрике точно знает это. И то самое безграничное доверие, которое Диего продемонстрировал ему, когда вначале их отношений снял с себя маску Зорро, все это так отличалось от того, что с ним было раньше.
И Энрике ни минуты не сомневался, что его «отклонение» не сможет отпугнуть Диего и развалить их крепкие отношения, но все равно не решился спросить. Но предложение поступило от самого де ла Веги. И как он догадался. Ведь Энрике ни словом, ни делом не намекал.
Энрике предлагал обсудить, что он может делать с Диего и чего тот не хочет, но тот только отмахнулся. Сказал, что полностью доверяет Энрике, разделся, выпил одним махом вино, смешанное со снотворным и лег в постель. Спустя несколько минут, взгляд стал расфокусированным, а тело неподъемным. Через минуту Диего уже погрузился в глубокий сон, оставив Энрике наедине со своим бессознательным телом и беспорядочными мыслями.
И вот сейчас на кровати спит глубоким сном его любимый человек, полностью обнаженный и беззащитный перед ним. И ослепительно прекрасный.
Желанное тело было всего на расстояние вытянутой руки, практически поданное на блюде, но Энрике только любовался этими стальными мышцами рук и ног, крепким подтянутым животом, которые домашнему мальчику, неинтересующемуся спортивными нагрузками, совсем ни к чему.
Монастарио вытянул руку и нежно провел от плеча до запястья, взял руку Диего в свои и поцеловал безвольные пальцы. Помимо всепоглощающей страсти, Энрике испытывал безраздельную нежность к спящему мужчине. Его губы провели мокрую дорожку обратно вверх по руке и перенеслись на грудь, не сдержавшись, оставили пару ярких отметин и поползли ниже по животу. Язык появился на мгновенье, обвел круг по пупку и еще несколько отметин оставил Энрике на животе, теперь уже от зубов. Прикусил косточку на бедре и отодвинулся, чтобы раздеться и взять масло. Руки тряслись, путаясь в пуговицах, а ремень и вовсе отказывался поддаваться. Диего снилось что-то приятное, тело его было расслабленно, а дыхание спокойное и глубокое. Иногда он поднимал руку, пытаясь что-то достать, но сжимая пустой кулак, опускал.
Справившись, наконец, с одеждой, Энрике вернулся в постель, и оставил еще парочку поцелуев на груди мирно сопящего Диего. Дотянувшись до масла для рук, хранящиеся в тумбочке у кровати, Энрике выдавил часть на руку, смазав пальцы, и поднес их вниз. Пальцы вошли без сопротивления в расслабленное тело Диего. Энрике бросило в дрожь от происходящего, а возбуждение перешло на новый уровень. Обычно этот момент был напряженным и болезненным для Диего. Мозг понимает, что лучше расслабиться, но тело не подчиняется. Но сейчас мозг выключен и не управляет телом, а Энрике может насладиться моментом, не отвлекаясь на болезненные стоны любимого человека. Долгая подготовка не понадобилась и вскоре его член обхватывали крепкие влажные мышцы, а Энрике вбивался в бессознательное тело своего любовника. Сдерживать свою страсть просто не было сил, а Диего не может сказать «нет» или «помедленней». Потом Энрике будет очень стыдно, что не сдержался, но все это будет потом. Он оставлял поцелуи-укусы на шее и за это ему, потом тоже будет стыдно, особенно, когда Диего придется надевать платки, которые тот ненавидит, чтобы скрыть любовные метки. Все закончилось неожиданно быстро, но очень ярко. С криком Энрике кончил внутрь Диего, крепко сжав бедра, оставляя синяки, упал, придавив все еще спящего любовника.
Пока Диего досматривал свой сон, Энрике смыл с себя и любовника следы страсти, лег рядом и смотрел, как плавно вздымалась грудь любимого, иногда дотрагивался губами до груди, туда, где бьется сердце. И очень боялся его пробуждения. Реакцию Диего он не мог предсказать.
- Доброе утро, капитан, - хриплым голосом произнес мальчишка и широко улыбнулся.
- Сейчас глубокая ночь, Диего. И мы договорились в спальне обращаться на «ты». Как себя чувствуешь. – Энрике пытался казаться спокойным, но в голосе все равно проскользнули дрожащие нотки. И, конечно, де ла Вега их услышал, а может почувствовал. Лис всегда был проницательным. Второе имя шло Диего гораздо больше реального.
- Ну, у меня ломит все тело, предчувствую в будущем множество синяков, - сказав это, Диего остановился, выдержав театральную паузу. Ублюдок.
– Но я чертовски хорошо выспался, - завершил мысль де ла Вега и обезоруживающе улыбнулся. – Энрике, я люблю тебя.
- Я… - Монастарио растерялся, говорить о своих чувствах он не умел. Ему казалось это глупым и смущающем. Но если для Диего это важно, он готов произнести эти слова вслух. – Я…
- Я знаю, - остановил его Диего. Он повернулся на живот, подминая Энрике под себя, и закинул на него ногу. – Давай еще поспим. Мне снился сладкий сон, где мой любовник целует и ласкает меня и не требует ответных действий.
Энрике на это смог только рассмеяться, крепко обнял Диего в ответ, и, поцеловав в уголок губ, пообещал себе, что когда-нибудь сможет произнести три заветных слова.

@темы: Зорро, Фанфик, Энрике/Диего (Зорро), Слэш

---

Фик

Не было бы счастья...

Автор: Gvendelin
Фэндом: Легенда №17
Пейринг или персонажи: Тарасов/Харламов, Бобби Кларк/Харламов (односторонний)
Рейтинг: PG-13
Жанры: Hurt/comfort

Размер: Мини, 7 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Что былопосле первого матча с канадцами.

Примечания автора:
Предупреждение: попытка изнасилования (неграфическая)



Спустя несколько недель бумажной волокиты, расспросов, допросов, ограничений хоккейное начальство все-таки дало ему добро поехать в Канаду с ребятами вторым тренером. Кулагин не обиделся, что его сместили с должности, а искренне порадовался за друга. «Его мечта все-таки сбудется».
Балашов же напротив, бесился. Хотел чтобы Тарасов вообще из хоккея вылетел, а того всего лишь звания «заслуженного» лишили. Всего лишь! Для Тарасова, столько лет и сил отдавшего хоккею, это звание было очень ценным, и его потеря много значила. Возможно, даже больше, чем лишения должности тренера сборной. «Заслуженный тренер» это признание всех его заслуг перед страной. Конечно же, он не показал это перед большим начальством, но дома от всех переживаний прихватило сердце. Благо не инфаркт.
Харламову он ни о чем не рассказал. И другим запретил. Нечего еще и мальчишку волновать. А в силу возраста и неопытности, тот сам и не понял, почему тренер малышню с Валеркой тренирует, а не сборную к Канаде готовит.
Но в федерации хоккея решили сменить гнев на милость, и выбрали его с Бобровым на роль тренеров. Мальчишки очень обрадовались, когда Балашов им сообщил. Вот она искренняя и неподкупная реакция. Товарища Балашова аж перекосило. Злится. Небось, новую подлость приготовит. Но это ничего. Впереди Канада. И победа. Тарасов точно знает, его парни смогут.
В самолете большая часть команды спала. Боря Михайлов читал какую-то книжку, Гусев с Анисимовым играли в морской бой.
- Черт. Убит, - громко выкрикнул Слава.
- Ха, съел, - ответил Гусев.
Харламова на месте не было, его Тарасов нашел взглядом в проходе самолета. Он о чем-то беседовал с Балашовым. Похоже, тот сказал что-то гадкое, судя по поджатым губам Валеры. Змей. Не может достать Тарасова, жалит его подопечных. А Валера еще молод, чтобы не реагировать на колкости. Это приходит с возрастом. Ничего научится. Таких «балашовых» он еще много повстречает на жизненном пути.
В Канаду они прилетели к ночи. На улице шел дождь. Даже погода не гостеприимна. До гостиницы провожали с эскортом. Там их ждали фанаты, но не их. Тарасов английский знал плохо, но и так понятно, что на плакатах у людей.
Возможно, в их победу никто и не верил, но в гостинице встретили тепло, разместили с комфортом. Еда вкусная, номера роскошные, тренерам даже одиночные выделили.
«В Москве канадцев точно встретят по-другому. Капиталистам это будет не по душе», - с усмешкой подумал Тарасов, вешая свою куртку на плечики вешалки, и рассматривая комнату. Шикарная двуспальная кровать посередине комнаты. В углу у окна тумба с телевизором. На стене перед кроватью зеркало, под ним небольшой стол со стулом. Там же на столе стоит телефон. – «Не уж-то у них в каждом номере телефоны».
Перед сном Тарасов с Бобровым прошлись по номерам, проверили, как ребята устроились. И напомнили, что завтрак в восемь, а в полдевятого раскатка. Стадион, где им выделили время, рядом с гостиницей.
С утра парни были не в форме. Перелет сказался. Но это оказалось на руку. Бобров заметил соглядатаев из вражеской команды, и сказал ребятам не показывать свои сильные стороны. Пусть до последнего думают, что будут играть с дилетантами. Тарасов одобрил задумку Володи. На игре канадцы сильно удивятся, когда вместо профанов выйдут профессионалы. И пусть их ребята еще не заслужили этот статус, они смогут сыграть на равных с канадскими профессионалами, а может и лучше них.
На первом матче второго сентября ребята действительно смогли показать себя. Сначала, на первых минутах они пропустили две шайбы, но смогли взять себя в руки и в первом периоде уже сравняли счет. Конечно, они не привыкли к такой грубой игре, когда сбить с ног или ударить противника это в порядке вещей. Но и к этому быстро приноровились. Его ребята не робкого десятка, себя или кого-то из команды в обиду не дадут. А еще канадцы предпочитали играть в одиночку, а его мальчишкам Тарасов сразу вбил, хоккей командная игра. Вон, как Харламов из одиночки стал командным игроком, две шайбы сам забросил, одну Петров с его подачи. Даже канадцы ему аплодировали после второй шайбы. Знают канадцы толк в красивой игре. Одному из канадских хоккеистов, похоже, надоел неуловимый русский, и он выбил Валерку из игры. Ударил по больной ноге, о которой упомянул на пресс-конференции Балашов. Но убрать из игры насовсем не смог, наоборот, Валера вывел того из игры, отправив за бортик.
Матч закончился со счетом 7:3 в пользу Советского Союза. Канадские трибуны были очень разочарованы, похоже, даже ругали своих любимцев. Канадские хоккеисты уходили с поле боя, понурив головы, даже не пожав соперникам руки. А наши ребята стояли посреди поля очень растерянные, не привыкли к таким соперникам.

***


И хоть канадцы и проиграли, банкет в честь победителей закатили потрясающий. Для своих, наверное, готовили. В огромном зале стояло множество круглых столиков на четыре человека каждый. Еды было немного, зато алкоголь тек рекой. Обычно Тарасов запрещал своим хоккеистам пить в разгар игр, но сегодня позволил один бокал шампанского в честь победы. Вроде и не напьются и отпразднуют. Канадцы же пили крепкие напитки и не по одному бокалу. Похоже, им тренер ничего не запрещал.
К Валере подошел Бобби Кларк. В руках у него были бокалы с какими-то темными напитками. На вид коньяк или, скорее всего виски.
- Держи, - по-английски обратился к нему Кларк.
- Извини, мне нельзя алкоголь, - так же по-английски ответил Валера.
- Это кола, - усмехнулся Кларк. – Пытаюсь извиниться.
- Спасибо.
Валера принял «оливковую ветвь» и отпил. По вкусу напиток походил на их «Байкал» только слегка горьковатый. Все-таки дома все лучше.
- А ты молодец. И с болью играл и за себя постоять можешь. Нам бы такие в команде пригодились. Тебе еще не предлагали контракт.
Валера не все понял, что ему сказали. Понял, что похвалили и что-то про контракт.
- Нет, - лаконично ответил он.
- Ну еще предложат, - обнадежил канадец.
«Лучше бы нет», - подумал Валера, оглядывая зал. Его команда сбилась за одним столом и громко обсуждала особо удачные моменты. Бобров с Белоковским сидели вместе о чем-то тихо переговаривались. Тарасов вообще сидел один, оглядывал весь зал. Пару раз они с Харламовым встречались взглядами, но Валерка почему-то стыдливо первым отводил взгляд.
Перед глазами все начало расплываться, как будто Валера выпил пару стаканов водки. Ноги перестали вдруг держать, и он бы упал, если бы Кларк вовремя не подхватил его под руку.
- Ты чего? – спросил тот с беспокойством. – Перепил?
- Я совсем не пил. Голова что-то закружилась, - растерянно проговорил Валера.
Он еще раз глянул в сторону Тарасова, но тот не смотрел на него, Бобров подошел и отвлек разговором.
- Пойдем, доведу тебя до номера, пока не упал.
- Да… спасибо.
Кларк закинул Валеркину руку на плечо и повел прочь из шумного зала. Голова кружилась, в глазах темнело, ноги почти не слушались, благо лифт в рабочем состоянии.
- Этаж какой?
- А?..
- Этаж, спрашиваю, какой?
- А.. третий.
Валера и не заметил, как они доехали. Выйдя из лифта Кларк задавал еще какие-то вопросы, но Валера уже не понимал, что от него хотят. Очень хотелось спать, глаза закрывались. Вдруг рука прижалась куда-то в районе паха. Валера дернулся от неожиданности, даже немного пришел в себя.
- Ключ ищу. Ты же не сознаешься в каком номере поселился.
- Он в кармане рубашки.
- Так нашел, - Кларк быстро скользнул пальцами в нагрудный карман и выудил ключи. – 321.
Они быстро дошли до нужного номера, точнее Валеру почти донесли. Канадец открыл дверь и подвел Валеру к кровати, на ходу захлопывая дверь ногой. Харламов откинулся на подушку, тут же захотелось уснуть, так мягко и удобно. А прошлая ночь выдалась нервной, уснул ближе к утру.
- Это не дело спать одетым.
Кларк расстегнул рубашку, но не стал ее снимать. Потянулся поясу брюк Харламова. Тот, будто почувствовав, неправильность происходящего попытался откинуть его руки. Но ничего не вышло. Руки были, как чугунные.
- Не… ндо, - язык тоже не слушался.
- Расслабься, я сделаю тебе хорошо, - голос изменился, губы растянулись в гаденькой улыбке.
- Что-то не так, - до мозга очень плохо доходили слова канадца, Валерка еще не понимал, что происходит.
- Ну да, снотворное в твоей коле.
- Зачем снотворное? – не понял Валерка. И вдруг ощутил губы Кларка в вырезе своей рубашки, руки блуждали по телу. Попытался вывернуться, но не так это просто, когда тело не слушается, а канадец и без того был сильнее Харламова. – Отпусти.
- Чтобы не сопротивлялся, чемпион. Не люблю лишнюю возню.
Губы стали спускаться ниже, а руки уже пробрались под пояс брюк, было противно. Сквозь полусон Валера слышал какой-то стук. И тут Валера вскрикнул, Кларк больно укусил за бедро. Хотелось вырваться и сбежать, но тело стало еще более тяжелым, глаза почти закрылись и все действия канадца уже не улавливались. И вдруг стало трудно дышать. Воздуха не хватало, Валера начал задыхаться. А потом и вовсе вырубился, уже не слыша, как выламывается дверь и в комнату влетает Тарасов.

***

Анатолий Владимирович не сразу заметил пропажу одного из хоккеистов. На банкете в честь их победы Тарасов приглядывал за всеми ребятами, чтобы никто не напился и не наделал глупостей. Благо почти все они сидели за одним столиком, и это было не сложно. Да парни и не пили, они радостно обсуждали прошедший матч. Впечатлений тот оставил полно. Один Валера отбился от коллектива, разговаривал в сторонке с канадцем, который его покалечил. И вроде бы ничего плохого, но взгляды, которые канадец бросал на Валеру, был каким-то маслянистым, липким, неприятным. Валера не замечал, а Тарасов прекрасно видел.
Отвлекшись на несколько минут на подошедшего Боброва, Тарасов оглянулся к столику Харламова, но того там уже не было. Он решил, что Валера закончил разговор и подошел к ребятам или еще куда, но в зале того не наблюдалось, как и канадца того.
«Может к себе в номер ушел?» - Тарасов не собирался опекать Харламова, как ребенка, но проверить надо бы. Вдруг нога разболелась и нужен укол. Да и взгляд канадца все не давал покоя. Тарасов очень хотел ошибиться и что видел он не похоть в глазах хоккеиста. Еще больше он боялся, что оказался прав.
Спросил у Гуся, в каком номере они с Валерой остановились, и отправился его проверить. Дойдя до нужного, Тарасов прислушался – тихо. Тогда он постучал, не очень громко, вдруг спит. И тут до него донесся слабый болезненный вскрик. Валеркин вскрик. Он даже не стал задумываться, просто выбил замок, благо они довольно хлипкие в отеле.
Картина, открывшаяся его глазам, казалась нереальной. Валера, почти обнаженный лежал на подушках, глаза закрыты, тело расслаблено, а над ним находиться канадец, целует и ласкает обнаженное тело. На светлой коже груди начали расцветать алым синяки. Тарасов не сразу понял, что не так. Секундой позже дошло, что Валера никак не реагируют на ласки, даже не шевелится, голова откинута в бок, дыхания не заметно, а губы посинели.
Несмотря на шум от выломанной двери, канадец даже не остановил свои действия. Тарасов подлетел к нему, откинул от Валеры и потянулся к пульсу на шее. Его почти не было. Парень не дышал. Тарасов начинал делать искусственное дыхание, стараясь не паниковать. Пять нажатий на грудь, один вдох рот в рот. Как учили. На секунду оборачивается к канадцу, тот выглядит жалко. Тоже понял, что возможно убил человека. Отправил Кларка за врачом, сказав «доктор» на английском. Парень понятливо выбежал за дверь, а Тарасов продолжил реанимационные действия.
Сколько он так провел, Тарасов не знал, но когда пришел Белоковский, очень обрадовался. Руки уже болели. Олег достал шприц и какую-то ампулу. И начал объяснять:
- Канадец прибежал бледный, что-то на своем лопочет. А я английского не знаю. Хорошо рядом переводчик был. Объяснил, что один из хоккеистов без сознания и не дышит. Назвал номер. Ну я сразу сюда, только за медикаментами забежал к себе. А вот вроде полегче ему стало. Дышит самостоятельно, только в сознание не приходит. Скорую вызвали, с минуты на минуту будет. Что с ним случилось-то?
- Сам не знаю, - ответил Тарасов. Рассказывать, что тут было, он не собирался.
Скорая доехала моментально. Врачи быстро осмотрели и забрали с собой. Тарасов безапелляционно заявил, что едет с ними. Те его не поняли, но и возражать не стали. Только успел попросить Олега передать Боброву, что случилось. Также моментально долетели до больницы. Валерку забрали в реанимацию, его оставили в коридоре. Там Тарасова накрыло паникой. Он сотни раз прокручивал в голове, что могло случиться сегодня. Пришел в себя от руки на плече. Это приехал переводчик. Его прислал Белоковский, чтобы он смог общаться с врачами.
Спустя час к ним вышел врач и стал что-то объяснять на своем языке.
- Они взяли кровь на анализ, оказалось, что в крови был коктейль из лекарств. Обезболивающее смешали со снотворным, что и привело к остановке дыхания. Их категорически запрещено смешивать. Наверное, Харламов не знал и принял перед сном, - стал переводить парень.
- Наверное, - а что еще мог сказать Тарасов.
Врач слегка замялся, как будто не знал, стоит ли говорить, но все-таки продолжил.
- Тут врач странное говорит. Эти таблетки, которые снотворное, используют для.., - тут замялся переводчик. – Короче, чтобы девушки сговорчивее были. Ну, вы поняли. В постели. Проверить его бы надо на…
На теле Валеры остались красноречивые следы, которые ни с чем не спутаешь. Врачи не могли не заметить.
- Не надо проверять, - перебил Тарасов. - Скажи, что канадцы зло подшутили, чтобы на игру следующую не попал. Не знали, что он на обезболивающих.
- Говорит, жестокая шутка, как весь ваш хоккей. Еще говорит, что Харламов сейчас на искусственной вентиляции легких. Скоро придет в себя и трубку можно будет вытащить. И выпишут его сразу. Ничего страшного, слава Богу, не произошло.
- Передай ему «спасибо».
- Сделано. Ну что вернемся в отель?
- Ты езжай, я дождусь пока он не очнется.
- Так он до утра точно не очнется. Выспитесь нормально, а завтра с утра вернетесь.
- Нет уж. Здесь останусь. Спроси у врача, можно к нему зайти.
Они о чем-то поговорили с врачом.
- Можете зайти на пять минут.
Тарасова провели в палату и оставили наедине с Валерой. Харламов лежал на узкой койке, он был очень бледен, сливаясь с простыней, которой его накрыли. Изо рта тянулась какая-то трубка. Рядом работал аппарат для искусственной вентиляции легких. Он очень громко перекачивал воздух. Тарасов сел рядом и крепко стиснул безжизненную руку.
«Он сегодня чуть не умер», - отчетливо пронеслось в голове.
А Тарасов так много не успел ему сказать. Как он его любит, что живет, когда видит его. Он и не собирался ничего Харламову говорить. Вряд ли тому нужны его откровения. У него вон девушка есть, он и не думает о своем тренере в этом ключе. Еще вчера не собирался говорить. Но сегодня, сегодня он думал о том, что Валера умрет и так ничего и не узнает. Наверное, будет лучше рискнуть сказать и получить отказ, чем промолчать.
- Ты только очнись, Валера. И я тебе все расскажу.

***

Валера очнулся как-то резко. Вокруг все белое, это не его номер. В горле что-то мешало дышать, что вызвало панику. С боку что-то резко запищало. Он, кашляя и задыхаясь, пытался выпихнуть посторонний предмет. И тут прибежали люди в белых халатах.
«Врачи» - осознал Валера. - «Я в больнице».
Из горла, наконец, вытащили длинную трубку, и Валера смог сделать нормальный вздох. Горло болело. В теле была слабость. Доктор задавал вопросы, но Валера его не понимал. Скорее всего, его расспрашивали о самочувствие. Что было вчера, и как он оказался в больнице, Харламов не помнил. Или не хотел помнить?
Врач, так и не добившись ответов, вышел. За ним вышла женщина, медсестра. Валера расслаблено откинулся на подушку, пытаясь вспомнить вчерашний вечер. Вот они выиграли матч, после был банкет. На банкете к нему подошел Кларк. Дальше как в тумане. Валера знал, Кларк сделал что-то неправильное, но мозг отказывался вспоминать события вечера. Возможно, он так защищает хозяина.
Дверь в палату снова открылась, за дверью оказался Тарасов.
- Как чувствуешь себя, боец? – спросил тренер, подходя ближе к кровати.
- Здрасти, - расплылся в дурной улыбке Валерка. – Нормально все. А что случилось-то?
- А что ты помнишь? – напряженно спросил Тарасов. Лицо серьезное и немного обеспокоенное.
- Да ничего почти. Разговаривал на банкете с Бобби Кларком. Стало плохо. Вроде тот меня до номера довел. Надо будет ему спасибо сказать. Дальше все, как в тумане.
- Не стоит он благодарности, - пробурчал Тарасов.
- Почему?
- Потому что в больнице ты оказался из-за Кларка, - припечатал тренер. – Он тебе в напиток какую-то дрянь подсыпал. Та среагировала с твоим лекарством, что привело к остановке дыхания. Вот ты и оказался здесь.
- Охренеть он извинился, - пробурчал Валера. Вот и верь после этого людям.
- Не понял.
- Этот напиток он мне в знак извинения преподнес. Ну, за то, что на льду ударил.
- Вот, Валера, урок тебе. Не доверяй всем подряд.
- Не буду.
Они замолчали. Валера смотрел на Анатолия Владимировича. Тот выглядел напряженным, но на лице застыло обреченность. Он явно не решался что-то сказать. Это пугало. Его тренер был очень уверенным человеком. Говорил всегда прямо. Даже Брежнева не испугался. А тут.
- Валера, - все-таки решился он. – Я давно сказать хотел. Только не перебивай. Итак, тяжело. Нравишься ты мне, - ему с трудом давались слова. – Нет, не так. Я тебя люблю. Давно. Знаю, что неправильно. И в ответ ничего не жду. Просто ты чуть не умер. Второй раз уже, между прочим. И я хочу, чтобы ты знал. Все. А теперь я пойду. Выздоравливай.
Валера не стал его останавливать. И говорить ничего не стал. Он был очень шокирован таким откровением. Не тем, что его тренер, мужчина, испытывает чувства к другому мужчине. А тем, что этим мужчиной был он, Валера. Ведь он сам испытывает те же неправильные чувства к Тарасову. И тоже давно.
Как только слова Тарасова дошли до него, он расплылся в глупой улыбке.
«Как только выйду отсюда, скажу ему, что он мне тоже нравится», - подумал Валера.
Но улыбка сползла с губ. Вслед за откровением тренера, пришли воспоминания о том, что Кларк делал с его телом. Валере показалось, что его заляпали грязью. Кларк не имел права делать этого. Кажется, его долг еще больше возрос.


***

В отель Валера вернулся вечером вместе с Гусем. В холле почти никого не было, за исключением вновь прибывших. За одной из приоткрытых дверей, ведущих в бильярдную, раздался смех и знакомые голоса. Это канадская команда расслаблялась после изнурительных тренировок. Среди них был и Бобби Кларк, совсем не испытывающий угрызений совести.
- Сань, ты иди. У меня тут дела.
- Валер, ты чего? - растерялся Саша.
Харламов не стал ничего объяснять, только махнул рукой - иди, мол. А сам решительно направился в сторону веселившихся. Когда Харламов приблизился к Кларку, тот растерялся, улыбка сползла с губ. Он вскочил с кресла, на котором развалился в вызывающей позе. Валера даже не стал с ним разговаривать, ударил в живот со всей силы. Кларк согнулся, его сокомандники повскакивали с мест. Видно хотели броситься на помощь товарищу.
- Ты понял за что, - уверенно припечатал Валера.
- Да, - прохрипел канадец, признавая вину. – Заслужил.
Пока Кларк стоял скрюченным, Валера ударил его кулаком в лицо. Кажется даже нос сломал. Пальцы саднило, но в душе было удовлетворение.
- А это за то, что ты на льду устроил. Теперь квиты.
Развернулся и вышел. У него было еще одно важное дело.

***

Валера поднялся на нужный этаж и направился в конец коридора к очень важному номеру. Постучался несколько раз. Не открыли. Тогда он начал нервно барабанить в дверь. А вдруг его нет?
- Иду я. Сейчас выйду и кому-то оборву ру… Валера…
Договорить ему Харламов не дал. Впился в губы Тарасова крепким поцелуем.
- Какого…
- Я тебя тоже, - произнес Валера и снова накрыл губы тренера поцелуем.

@темы: Фанфик, Легенда №17, Тарасов/Харламов, Слэш

---

Как все начиналось

Автор: Gvendelin
Фэндом: Легенда №17
Основные персонажи: Анатолий Тарасов, Валерий Харламов
Пейринг или персонажи: Тарасов/Харламов
Рейтинг: R
Жанры: Романтика, AU

Размер: Мини, 5 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Анатолий Тарасов и Валерий Харламов - тренер и хоккеист в 21 веке.



- Валер, что у тебя с ним?
- С кем?
- С Тарасовым вашим.
- А что у меня с ним? Он мой тренер.
- И все?
- И все. Лех, вот что ты прикопался ко мне? – разозлился Харламов.
- То, что про вас говорят, ты не слышал?
Валера сидел на кухне, уплетая свой завтрак. Напротив сидел Леха, его брат, изучающе разглядывал Валерку. Придуривается или серьезно не въезжает. Похоже реально не въезжает.
- А фто про нас говорят? – жуя, интересуется Валерка. Леша морщится, манеры брата оставляют желать лучшего.
- Да то, что он тебя трахает.
Валерка смотрит прямо на брата, совершенно спокойно.
- Ну спим мы вместе, дальше что?
- Значит правда? – констатирует Алексей. - Да мне плевать с кем ты спишь. А вот матери нет. Позвони и расскажи ей раньше, чем до нее дойдут слухи. Еще одного скандала я не переживу.
Леха довольно гениальный программист. Он весь в своих двоичных кодах и житейские ситуации, типа кто, с кем, где, когда и как, его не интересуют. Он неэмоционального типа людей. Если бы Валерке взбрело в голову, например, поменять пол и сниматься в кино для взрослых, Леха бы только тяжело вздохнул, покрутил у виска и пошел выводить мать из глубокого обморока. Вот она у них за всю семью эмоциональная. Когда братья еще жили дома с родителями, мама вечно с Валеркой скандалила. Из-за хоккея чаще всего. Леша в это время безмятежно пил чай и создавал какой-то новый сайт на довольно стареньком лэптопе. А папа смотрел новости. Позже Валера собирал сумку, хлопал дверью и уходил на ночевку к лучшему другу, Саше Гусеву. Мать же уходила в спальню, также оглушительно хлопнув дверью.
- Это не ее дело. – Валера представил реакцию мамы и ему стало плохо. - И ничье.
- А чего ты дома ночевал, а не у любовника своего? – поинтересовался брат.
- Нужно же иногда в квартире появляться. Да и отдыхать друг от друга стоит.
Ну не объяснять же брату, что они поссорились. Из-за ерунды на самом деле. Хотя нет, обида была не ерундовая. Тарасов его стыдился, другого слова Валера подобрать не мог. Они вместе уже больше года, но Толя так и не представил его своей дочери. Скрывает, как грязную тайну, хотя они живут под одной крышей. Вчера терпение переполнилось и Валера высказал все. Тарасов сказал, что он дурак и ничего не понимает. Закрыл тему. А после ужина опять скинул на Валеру мытье посуды, хотя договаривались это делать по очереди. Это стало последней каплей. Валера сорвался, хлопнул дверью и пошел ночевать к себе. Всю ночь ворочался с боку на бок, уснуть не мог. Привык засыпать в обнимку с теплым, как печка, Толей.
- Ясно с вами все. Но матери лучше позвони. Я пошел.
- Давай.


***

В команду «Ястребы» Валера вместе с Сашей пришел после окончания молодежной лиги два года назад. Следующая ступень пробиться в ВХЛ. Команда попалась разношерстная из разных команд, как молодежек, так и «старичков», которые годами пытаются попасть в ВХЛ. Новый тренер «Ястребов», Анатолий Владимирович Тарасов, когда-то тренировал ЦСКА, но был замешан в крупном коррупционном скандале, который прогремел на всю страну. Но так как тренер он от Бога, поступила масса предложений из молодежных и высших лиг. То, что в лице Тарасова нашли козла отпущения, становится ясно после первой тренировки. Такой точно не будет проворачивать грязные делишки, за спинами команды. Этому человеку кроме хоккея вообще ничего не интересно.
Капитан команды, Игнат Осташков, новых хоккеистов и нового тренера встречал нерадостно от слова совсем. За три года игр в «Ястребах» Игнат так и не смог привести команду в высшую лигу. Предыдущий тренер тоже не сильно помог команде. Но похоже Игната это не сильно тревожило, деньги шли и за проигрыши. Но не все в команде разделяли его мнение. Тарасову многие были рады, особенно когда его стратегии срабатывали, и команда начала подниматься в таблице.
Саша в команде прижился почти сразу, не считая пары стычек с капитаном и его замом, начатыми Валерой. Валере же пришлось тяжело. Ни с Игнатом, ни с тренером общий язык не находился. Играть в команде Харламов отказывался совершенно, привыкнув в молодежке самостоятельно вести и забивать. И там это срабатывало. Здесь же оказались более сильные соперники и его шайбы не всегда достигали цели. Тарасову это очень не нравилось, тот придерживался аксиомы, что хоккей командная игра. Валерку ставил в третье, а то и четвертое звено, на поле он выходил редко. Чаще всего, когда там находится Гусев, с ним Харламов хоть иногда, но делится шайбой.
Что делать с Валеркой, Тарасов вроде как и не знал: талантливый хоккеист, который может забить шайбу практически из любой точки, не может играть в команде. Он пробовал ставить его в разных вариациях звеньев, но ничего не выходило. Пока он не поставил его в одно звено с Игнатом. Оказалось, что у тех полный симбиоз на площадке, зато вне они просто катастрофа, постоянные стычки и драки, словесные перепалки, доходящие до прямых оскорблений и нецинзурщины. Слишком похожи по характеру. Лидеры. Но на площадке как будто мысли читают друг друга. Неважно кто с ними в пятерке, одну-две шайбу за период они забивают. Команда быстро выбивается в лидеры. Еще пара побед и команда займет первое место в таблице и место в ВХЛ.
Пока не случается неприятность и один из сильнейших нападающих, не уходит в команду соперников. Там зарплата видимо больше. Срочно пришлось искать новые расстановки и стратегии, ведь старые соперник знал полностью.
От невеселых размышлений главного тренера отвлекает стук в дверь:
- Входите.
В кабинет заходит Валера, с всклокоченными после душа волосами. Он неуверенно стоит у двери, боясь помешать.
- Чего топчешься на пороге, Харламов? Заходи, раз пришел.
Валера заходит, все еще неуверенный, зачем вообще приперся. Тренера хотелось как-то поддержать. Тот так старался, вывел их команду в начало таблицы, и у самого финиша такая неприятность. На Крылова злости не хватало за такую подлянку.
- Я тебя слушаю, Валер, - тренер снял очки и выжидательно смотрел на Харламова.
- А… я это… поддержать вас пришел, вот, - Валера растерял все слова, изо рта выходил бессвязный бред.
- Поддержать меня? – Тарасов как-то весело посмотрел на Валеру, темные глаза блестели, уголки губ чуть приподнимались. Тарасов вообще часто смотрел на Валеру не так, как на остальных: взгляд становился то более мягким, то, наоборот, более пристальным, жгучим.
- Вы только не смейтесь, - Валера заговорил очень быстро, иначе потом он просто не решится все это сказать. - Я же понимаю. Мы все понимаем, как для вас были важны эти игры. Вы не думайте, для нас они тоже важны. Хотя, как оказалось, не для всех. И я… мы понимаем, как обидно за шаг до…
- Валерий Борисович, вы что сейчас пытаетесь сказать, - тренер больше не улыбался. Лицо его приобрело сердитое выражение. – Что вы решили сдаться? – очень зло спросил тренер.
- Что? – Валера от такого аж растерялся. – Да никто не сдается. Будет сложнее, но мы все равно выиграем. «Ястребы» лучшие.
- Вот так, Харламов. Этот настрой – правильный, - Тарасов опять мягко улыбнулся. – Только запомни одну истину: никогда не недооценивай соперников. Расслабишься, и они победили. Запомнил?
- Так точно, - по-военному ответил Валера.
- Вот и отлично. Чай хочешь?
- Нет. Поздно уже, - Тарасов растерянно смотрел на своего игрока. Улыбка не успела исчезнуть, но брови уже нахмурились. – Есть другое предложение: поехали ко мне, поужинаем?
Валера сам не понял, что ляпнул. Как двусмысленно прозвучало предложение. Тарасов смотрел очень пристально, а Валера ждал ответа на свой вопрос.
- Валер, ты меня что же, на свидание приглашаешь?
- Нет, - брякнул он. – Но если хотите, будет свиданием.
- Ты вообще понимаешь, что и кому предлагаешь? Знаешь как это будет выглядеть?
- Я предлагаю своему тренеру поехать поужинать после долгого тяжелого рабочего дня. Мне плевать, как это выглядит.
Тарасов опять внимательно на него смотрит. Изучает. Его большие темные глаза прожигают насквозь. Валерке даже становится жарко.
- Не сегодня. После матча. Отпразднуем победу.
- Вот умеете вы смотивировать на победу, Анатолий Владимирович, - смеется Харламов и ему вторит мягкий, тихий смешок. – До завтра.
- Иди-иди уже.

***

Матч они, конечно, выиграли. Тарасов поменял все пятерки и раскладки. Ребятам пришлось подстраиваться под новых партнеров. Сыгрываться поначалу было тяжело, зато соперник не ожидал. Забил две шайбы, они забили три. И вышли в ВХЛ.
Тарасов в честь победы повел всю команду в ресторан, пить алкоголь запретил. Они, как школьники на утреннике пили шипучку. Игнат очень возмущался, но больше для виду, чтобы не терять авторитет в глазах команды. К тренеру он проникся уважением, и все установки выполнял наравне со всеми. Только иногда возникал, чтобы жизнь маслом не казалась. Но остальная команда тоже не обращала на это внимание.
Уже после двух ночи, когда все стали расходиться, Валера подошел к тренеру:
- Вы мне вроде свидание, если выиграем, обещали? Или не только мне? – лукаво спросил Валера.
Тарасов тихо рассмеялся:
- Обещал, обещал. Что прямо сейчас хочешь приз забрать? Поздно уже, - они вместе вышли на улицу и стали ждать такси.
- Поехали ко мне, - выдохнул Валера в лицо тренеру. Они стояли очень близко. Носы практически соприкасались. Валера чувствовал себя так, как будто он был смертельно пьян. Весь страх испарился и остался только азарт и уверенность в победе.
- Не пожалеешь потом?
У Тарасова глаза тоже горели бесовским огоньком. Валера только помотал головой, заворожено смотря на тренера. Никогда с ним такого не было. Чтобы кто-то, а особенно мужчина, да еще и в возрасте, имеющий развод за плечами и дочь старше Валеры, так сводил с ума – это впервые.
- Ну, поехали тогда.
До Валеркиной квартиры они добрались на такси. Таксист оказался фанат хоккея, узнал их обоих и после поездки попросил автографы. Целоваться начали еще в лифте, у двери случилась небольшая заминка, Валера искал ключи, не отрываясь от губ тренера. Тот водил руками по всему Валеркиному телу, замедляя процесс поиска. Харламову уже было все равно, попадут они в квартиру или займутся сексом прямо в подъезде. Благо мозг у Тарасова работал лучше, чем у Валеры.
- Дверь-то откроешь?
- А…
- Дверь, Вале-ра.
Губы Тарасова ведут по линии челюсти к шее. Он слегка прихватывает ее зубами и тут же зализывает укус. Руки в это время расстегивают джинсы и пробираются за пояс, крепко обхватывая ягодицы. Валера же растекается по двери, вертит головой, и все тело, словно желе.
- Передний карман джинс, - единственное, что мог сгенерировать мозг.
Тарасов едва от него оторвался, залез пальцами в передний карман, слегка касаясь эрекции. Валера негромко простонал. Аккуратно подхватил ключи и они, наконец, оказались в квартире. Затуманенного мозга хватило захлопнуть дверь и притиснуть такого желанного Тарасова к двери. Далее остались только инстинкты. Валера стянул с тренера брюки вместе с трусами и бухнулся на колени. Перед глазами уже в полной боевой готовности стоял большой член тренера с крупной головкой. Что делать дальше Валера не представлял. Но Тарасов и здесь помог, крепко вцепился в волосы и притянул его голову к себе. Валерке ничего не оставалось, кроме, как взять его член в рот. Неприятно не было, было непривычно и довольно неудобно. Валерка его облизывал и слегка посасывал, Тарасов не торопил, только мягко пропускал волосы между пальцами. Харламов действовал нежно, но неумело, иногда проскальзывая зубами. Глубоко старался не брать, в первый раз вряд ли получиться. Отсутствие опыта заменял энтузиазмом, с которым проводил языком по стволу. Сверху вдруг послышался тихий стон, который отозвался в болезненно стоящем Валеркином члене. Он поднял взгляд, не отрываясь от своего занятия: Тарасов стоял с запрокинутой головой и закрытыми глазами, губа закушена. На лице отобразилось такое удовольствие. Тут рука на голове сжала волосы в кулак, а в горло выстрелила солоноватая струя. Валера закашлялся и уткнулся лбом Тарасову в живот. А тот ласково погладил по голове, как любимую зверушку. Рука сама собой потянулась к трусам, чтобы обхватить болезненно стоящий колом член. Пока доставлял удовольствие тренеру, на свое было плевать. Сейчас же хотелось получить разрядку.
- Помощь нужна? – тренер уже отдышался и смотрел, на ласкающего себя, парня.
- Было бы неплохо.
- Вставай.
Тарасов протянул ему руку, помог встать. От долгого сидение на корточках, ноги покалывало, но было не до этого. Стояк затмевал все другие проблемы. А горячая, шершавая рука на члене, вызывала непередаваемые ощущения. Хватило всего пары движений, чтобы Харламов кончил, заляпав руку и футболку тренера. А после он уткнулся лбом в плечо Тарасова, обхватив за талию. Анатолий крепко обнял его за плечи и крепко прижал к себе. Так они простояли, наверное, минут двадцать. Отпускать друг друга не хотелось.
- В душ надо бы, - тихо произнес Тарасов, нехотя разрывая объятие.
- Ты первый иди, я нам пока чай сделаю.
- Вместе, Валер. Теперь все вместе.
В ответ раздался тихий счастливый выдох.
- Вместе.

***

Валерка засиделся на кухне, вспоминая, как все начиналось, даже не сразу услышал звонок в дверь. «Наверное, брат что-то забыл». Харламов открыл, даже не спрашивая «кто». За дверью оказался Анатолий. Под глазами синяки. Тоже, небось, не смог уснуть один.
- Я с дарами, - тихо произнес Тарасов, доставая из-за спины букет цветов. Белые розы. – Дашь шанс извиниться, не спуская с лестницы.
- Заходи, - Валерка только усмехнулся. Он уже и не злился, но извинения от самого Тарасова послушает. – Толь, ты действительно припер мне цветы?
- Не нравится? Можешь выкинуть.
- Нравится. От тебя просто неожиданно.
- А ты думаешь, я с тобой просто трахаюсь? – обиженно спросил Тарасов. – На романтические жесты не способен?
- Ты, кажется извиняться пришел? Давай.
- Я… - извиняться Тарасов не привык. – Я серьезно отношусь к нашим отношениям. Ты не игрушка или что ты там наговорил вчера? Мальчик для постели? Никогда так не считал. Всегда относился к тебе, как к равному. Просто твоя просьба… Не представляю, как представить тебя дочери. Извини, - закончил он скомкано.
- Ну, например, можно так. Это – Валерий Харламов, мой хоккеист? – Тарасов смотрит растерянно на Валеру. – Я не прошу рассказывать про наши отношения. Просто познакомить. Я тоже не готов рассказывать о нас матери.
- Стыдишься? – Тарасову почему-то стало обидно, хотя он только что распинался про причины, почему не знакомит Валеру с дочкой.
- Вот еще. Просто тебя жалею. Такую тещу никому не пожелаешь.
Тарасов вздрогнул. С матерью Валеры и ее непростым характером он был знаком. Они оба рассмеялись. Тарасов притянул Валеру в объятья, нежно обхватывая его губы, пробираясь языком внутрь. Валера пылко отвечал, пока Анатолий не оттолкнул его.
- Собирайся, у нас тренировка через полчаса.
В ответ послышался только недовольный стон.

@темы: Фанфик, Легенда №17, Тарасов/Харламов, Слэш

---

Фик

Сводник


Автор: Gvendelin
Пейринг: Меньшиков/Козловский, Петров
Рейтинг: PG-13
Жанры: Hurt/comfort

Размер: Мини, 7 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Саша Петров наблюдает за развитием отношений между Олегом и Данилой.

Примечания автора:
Действие происходит в недалеком будущем, на съемках фильма "Декоратор". Роль Тюльпанова предположительно отдана Петрову.
i.ytimg.com/vi/RuPla019-BQ/maxresdefault.jpg

На идею фанфика натолкнул Николай Лебедев в этом интервью, 7 минута
www.youtube.com/watch?v=Qc9LXjRM5bU&t=2s

Первая часть трилогии.





POV Петров

- … Как декабрьский, как ноябрьский! Это невероятно!
- Вот и я возмутился. Какова наша полиция, а? Столько месяцев этакий зверюга в Москве орудует, а мы ни слухом, ни духом.
- Стоп! Даня – молодец. Саш, давай еще раз. В этой сцене меньше возмущения и больше хвастовства. Убийства, конечно, ужасные. Полиция их проморгала, но Анисий пытается заслужить похвалу Фандорина.
- Понял, сейчас поправим.
- Давайте еще разок.


***

- Тяжелый сегодня денек вышел.
Саша и Даня смывали грим и переодевались в свои шмотки. Вместе они уже снимались пару месяцев, но пообщаться вне площадки почти не удавалось. О Козловском Саша почти ничего не знал, кроме того в каких спектаклях тот играет. И то потому, что тот со съемок спешил в театр. Когда Данила спал, Саша не знал, так как съемки начинаются часов в семь, а то еще раньше, а спектакли Данилы заканчиваются часов в двенадцать ночи. И похоже светская жизнь на спектаклях не оканчиваются.
Изначально Саша заочно невзлюбил Козловского. Еще до съемок. Сперва из-за роли Фандорина, не доставшейся ему, хотя он тоже на нее пробовался. Петрову же предложили роль Анисия Тюльпанова. По описанию тот еще лошок. А внешность… Не, Саша не прям красавчик, но не лопоухое же чудо, влюблено заглядывающийся на своего шефа. Конечно, Саша согласился на эту роль. Поучаствовать в этом проекте, даже в не главной роли, удача. Масла в огонь добавил Меньшиков, сказав, что у Данилы есть чему поучиться, как у актера. «Понаблюдай, как он играет» - прям так и сказал. Учитель тоже мне. Они же почти ровесники, но Олег Сашу никогда не хвалил. А Козловскому прям дифирамбы поет. А еще прибил фразой: «Завидую тебе, я бы хотел еще с Данилой сыграть где-нибудь». Именно так – завидую.
Но спустя пару дней Саша понял, о чем говорил Меньшиков. Данила не играл, он проживал жизнь своего героя. Из образа тот выходил только после слов «Стоп! Снято!». Становился обычным парнем, даже подурачиться любил. Как только сил хватало. С Сашей был дружелюбен. Иногда спрашивал, как там Меньшиков и Саша Лобанов. Периодически Саша пытался договориться посидеть вне площадки, Даня горячо поддерживал, но ни разу так и не вышло. То у Данилы дела, то у самого Сани.
- Мой денек еще не окончился. Сначала спектакль, а после корпоратив, на котором я обязан засветиться.
Саша сочувственно поморщился. Когда Данила снимал грим с лица, у него явственно проступали синяки под глазами, а лицо было бледным до синевы. Иногда казалось тот рухнет в обморок. Неужели не могут отменить спектакли, пока тот снимается. Хотя бы не на каждый день их ставить. Меньшиков своих актеров жалел. В спектакли брал, когда были свободные дни от съемок. На сабантуи силком не вытягивал. У Сани чаще всего был здоровый восьмичасовой сон, чем бессонные ночи. Еще Данила жил на два города. Наверное, сон в полете урывал.
- Значит опять не сегодня.
- Не сегодня, - подтвердил Даня.
- Слушай, у нас в театре будет праздничный спектакль. Скоро. Олег в главной роли, - Данила поморщился. Не любил, когда к уважаемым и заслуженным относились без должного. – Ему будет приятно, если ты придешь. Он иногда спрашивает про тебя, - зачем-то добавил Саня.
- Когда? – у Козловского аж глаза загорелись. Ради Меньшикова придет. Еще и все дела отменит.
- Двадцатого. Приедешь?
- Обещать не буду, но очень постараюсь.
- Я отложу тебе билетик.
- Спасибо, - Даня перевел взгляд на часы. – Все я побежал. Надо еще добраться. Пробки небось. До завтра, Саш.
- Бывай.

***

С утра у Сани репетиция «Гамлета». По сотому разу прогоняли текст перед Олег Евгеньевичем. Тот по большему счету оставался доволен. Раздавал мелкие замечания, но без фанатизма. Спектакль был поставлен много раз и актеры знали свои роли и интонации наизусть.
На получасовом перерыве подошел Саня Лобанов, принес кофе.
- Как там у Данилы дела? – как бы невзначай поинтересовался он.
- Да нормально у него все. Главную роль оттяпал. Вы разве не созваниваетесь?
- Последний раз Даня меня с днюхой поздравлял. Месяц назад это было. Совсем парень не отдыхает.
- Я его пригласил на день рождение театра. Обещал приехать. После спектакля пообщаетесь.
Саша фыркнул:
- Как будто он ради меня придет в театр.
Петров расхохотался. Козловский может и хороший актер, но свои чувства к Меньшикову ни от кого не скрывает.
- Зато на подарок худруку не надо тратиться. Самый лучший мой будет.
Саша снова расхохотался. Олег Евгенич похоже тоже не скрывается.
- Ну и что вы тут зубы сушите? Перерыв давно закончился. Быстро на сцену, Гамлет.
Оказывается Меньшиков подошел, пока они обсуждали его и Данилу. Хорошо если тот не слышал, что конкретно они обсуждали.
- Бегу, Олег Евгенич!

***

- Закончили на сегодня. Саша, молоток. Анисий у тебя как надо получается. Даня, ты как всегда. Хорошо поработали. Все свободны.
- Ух, свобода, наконец, - Саня радостно направился в гримерку, смыть въевшийся в кожу грим. От всех этих пудр чесалось лицо.
На Даню тоже много пудры и тональников изводили. Замазывали синяки под глазами, придавали лицу аристократическую бледность. Хотя Даня и так был бледным, а синяки показали бы работающего на износ детектива. Когда Данила снимал рубашку, Саша заметил очень болезненного вида синяки на боку. Петров аж присвистнул, Даня на него обернулся и проследил за взглядом.
- В обморок свалился вчера от духоты. Как девчонка, блин. Даже говорить стыдно, - Даня невесело, даже как-то зло усмехнулся. – Да все равно во всех газетах напишут.
- Тебе бы отдохнуть, - Петров сочувственно поморщился. Какими же садистами надо быть, что Козловский до обмороков выматывается.
- Некогда. Времени совсем мало… - он вроде как хотел сказать что-то еще, но почему-то не договорил. – Столько надо еще успеть.
- Ты двадцатого-то придешь? – поменял тему Саша.
- Да. Отменил все дела. Мне даже ничего не сказали дали выходной.
«Еще бы ему отказали», - зло подумал Саша. – «Вкалывает, как вол у них».
- Чееерт, - сквозь зубы прорычал Даня.
- Что такое? – испугался Саша.
– Забыл, у меня на двадцатое еще одна встреча была назначена.
- Важная?
- Не очень. Просто я ее несколько раз переносил, - Козловский был напряжен. Наверное, что-то очень неприятное. - Ничего, столько откладывал, можно еще разок. – Даня невесело улыбнулся, чем напугал Петрова. – Пойду позвоню пока не забыл.
Данила прихватил мобильник и вышел в коридор, плотно закрывая дверь. Саше было жутко интересно, с кем же Козловский так не хотел встречаться. Подслушивать, конечно, очень некрасиво, но вдруг Козловскому помощь нужна, а он попросить стесняется? Петров привалился к двери, но слова долетали слабо, а смысл совсем не понятен.
- … Да, Борис Валерьевич, я понимаю. Но вы тоже поймите, важные дела, не могу перенести. (Пауза). Я понимаю, что время идет. Но все равно уже ничего не сделаешь. А мои роли за меня никто не сыграет. (Пауза). Отменить и перенести нельзя. (Пауза). Давайте так договоримся: я заканчиваю с ролью Фандорина и сразу к вам. Обещаю. (Пауза). До свиданья.
За дверью слышится тяжелый вздох и глухой удар. Саша быстро отскакивает, чтобы не получить по уху и возвращается на место, продолжая переодеваться.
- Саш, я поехал, - Даня вернулся в гримерку.
- А переодеваться не бу… - Саша осекся. Данила был полностью собран. – Ну ты даешь, - восхитился Саша. – Быстро ты.
- Скорость не главное, - сострил Даня и оба рассмеялись. – Все бывай.
- Пока.
Данила подхватил сумку и вышел за дверь. Саша так и остался сидеть в расстегнутой рубашке Тюльпанова и джинсах, на одной ноге носок. Подслушанный разговор не давал покоя. Вроде ничего особенного, но почему тогда так неспокойно? Что это за мужик, которому Данила обещает все свое время, которого он говорит итак мало? Одни вопросы и ни одного ответа. И у самого Данилы не спросишь, ведь тогда придется сознаться, что подслушивал. Может попросить Олега узнать? Козловский того точно не пошлет, воспитание не позволит.

***
- Саш, к черту иди.
- Ну, Олег Евгенич…
- Я не буду лезть в чужие дела без спросу. И тебе не советую.
- Но…
- Все. Разговор окончен. Дуй на сцену.
Когда Саша рассказывал Меньшикову про вчерашнее, тот хмурился и напряженно сжимал кулаки, но лезть в Данины дела наотрез отказался. Похоже, Олегу тоже не нравится эта ситуация, но пока его не попросят о помощи, ничего предпринимать не будет. А Данила и не попросит, он самостоятельный слишком. То, что Олег Евгенич любит Козловского, знает вся труппа. Да тот и не скрывает. После «Легенды» Меньшиков только и говорил, Данила то, Данила се. Какой Козловский прекрасный актер, какой талантливый, как ему нравилось играть с ним, и как хочется сыграть еще. Саша даже слышал от Лобанова, что Олег приглашал Данилу в свой театр, но тот категорически, хоть и очень вежливо, отказался.
В свои тридцать Козловский очень сильно взлетел: лучшие роли, лучшие фильмы, зарубежные съемки, после проба пера в сценарном деле и режиссерском кресле. Миллионы фанатов, среди которых похоже и великие актеры, вроде Меньшикова. И при всем при этом у Козловского отсутствует звездная болезнь, он вкалывает, как проклятый, не «сучится» на площадке, не требует особого отношения. Занимается благотворительностью. Посмотреть, да он просто святой. Его даже ненавидеть не получилось. А как хотелось. Смешно даже. Короче, в свои тридцать, Козловский добился того, чего многие актеры за всю жизнь не добиваются. Спешит, как будто у него нет будущего…
- Стоп, - голос Меньшикова вторгается в его заторможенный мозг. – Саша, ты только не говори, что слова забыл?
Олег даже не злится, больше обеспокоен. Пока Саша на автомате рассказывал заученные монологи, он размышлял о Даниле, и последняя мысль так складно влезла в его логическую цепочку, что Петров забыл все что читал. Да быть не может, Данила молодой, сильный. А в обморок с чего ему падать? Усталость, недосып. А головные боли? Даня в последнее время часто говорил, что голова болит.
- Саша? – Олег успел подойти к нему и положить руку на плечо. – Не хорошо? – он пытался заглянуть Саше в глаза, но тот их не поднимал. Ему почему-то было так страшно.
- Можно п-перерыв, Олег Евгенич? – голос хриплый, слабый. Тьфу, самому противно.
- Конечно. Помощь нужна?
- Нет.
Саша быстро пересек сцену и, пройдя кулисы, вышел в фойе. Там он вздохнул полной грудью. В зале было душно, в фойе же гулял ветер от открытых окон и длинных открытых коридоров. Но спустя пару минут и этого было мало. Саша направился прямо на улицу без куртки, хотя уже ноябрь.
Сам себя накрутил, сам впал в истерическое, предобморочное состояние. За это амплуа Сашу и взял Меньшиков в театр, решил, что он идеальный Гамлет. Да у Саши, в общем, все роли были с припадочными персонажами. Зрителю нравится. Особенно девушкам. Надо срочно успокаиваться. Придумал какую-то ерунду. Все с Козловским хорошо, выходной ему да выспаться нормально и хоть под венец. На плечо опускается сильная ладонь и Саша вздрагивает.
- Полегче?
- Да. Все хорошо, Олег Евгеньвич. Извините.
- Что случилось-то? Ты меня испугал. Читаешь и вдруг замолчал, побледнел, ребят перепугал.
- Смеяться будете…
- Ну ты скажи, а я решу смеяться мне или нет.
- Да накрутил себя, напридумывал всякого, что вдруг стало очень страшно.
- Петров, охренел? – Меньшиков аж задохнулся от возмущения. – Ты о чем думаешь во время репетиций? Я за него переживаю, а он фигней страдает. Все закончился перерыв, марш на сцену. – Меньшиков разворачивается и поднимается в театр.
Вдруг становится стыдно. Действительно что он в самом деле.
- Олег Евгеньевич, спросить можно?
- Быстрее, - не оборачиваясь, говорит он.
- Вы с Данилой общаетесь?
- Не общаюсь я с твоим Данилой, - очень зло отвечает Олег.
- Позвоните ему, пожалуйста. Спросите все ли в порядке.
- Саш, ты опять за свое? Сказал же с утра, лезть не буду, – теперь Олег повернулся к нему лицом, глаза опасно сужены, ноздри раздуваются. Он уже на пределе.
- Я думаю, что он серьезно болен, - выпалил Саша.
- Петров, заканчивай свои фантазии, - Меньшиков выглядел напуганным этой мыслью.
- Он позавчера в обморок упал, голова постоянно болит, это же плохие симптомы, а потом он с кем-то договаривается, что закончит съемки и приедет. Позвоните ему, вам он расскажет, если спросите.
- Позвоню, - тихо обещает Меньшиков. – Вот только мне он вряд ли что-то скажет.
Олег разворачивается и уходит, Саша бросается его догонять.

***

После того разговора, Саша Меньшикова до самого вечера не видел. Ребята тоже, он спрашивал. Обычно все рабочее время в театре, Олег проводит с ними. Уединяется только когда надо выучить новую роль. Тогда его не тревожат. Но новых спектаклей не объявляли. Саша не хотел лезть к Меньшикову, особенно после утреннего инцидента. Но любопытство взяло верх. Он подошел к гримерной Олега и неуверенно постучался:
- Можно?
- Вон пош-шел, - голос хриплый и не твердый.
- У вас все …
- Я сказал, пошел отсюда, - за дверью послышался удар в стену и звон разбитого стекла.
Саша даже размышлять не стал, просто толкнул дверь и зашел в гримерку. Олег сидел на диване, весь скрюченный, опираясь головой на руки. Видимая часть лица была очень бледной. Бумаги разбросаны по полу, телефон валяется у противоположной стены, разбитый вдребезги. Там же находятся осколки от разбитой бутылки, которую Олег только что кинул в стену. Похоже пустую.
- Олег Евг…
- Ты чего здесь забыл? – Меньшиков медленно поднял голову. Выглядел он ужасно. До этого выражение «лица нет» Петрову казалось образным.
- Рабочий день закончился.
- Вот и вали домой.
За то время, что Петров знал худрука, тот ни разу не позволил себе так разговаривать со своими актерами. Ни с кем. Никогда. Меньшиков всегда отличался особой вежливостью. Даже голос ни на кого не повышал. Даже когда они заслуживали. А тут на ровном месте.
- Что-то случилось?
- Нет. Уходи.
- Олег Евгенич, ну я же не слепой. Расскажите. Может я могу помочь.
Тот смотрел на Саню расфокусированным взглядом, о чем он думает совсем не понятно.
- Да чем ты можешь помочь? Ты ему уже ничем не поможешь.
- Дане…
- Уходи.
И голос такой спокойный, замогильный. А в глазах пустота. Саше ничего не осталось кроме, как уйти. Завтра он сам поговорит с Данилой и все выяснит.

***

Сегодня снимали сцену, в которой Фандорин злится на Тюльпанова за то, что тот не выполнил поручение «шефа». Козловскому даже играть не пришлось. Взгляды, которые тот бросал в сторону Саши, обещали медленную и мучительную смерть. Петров же выглядел провинившимся. Режиссер даже восхищался их игрой. В перерыве Саша подошел к Дане:
- Злишься?
- Нет, - тихо и спокойно. – В бешенстве.
- Я заслужил, - смиренно согласился Саня.
- Это точно. Подслушивать чужие разговоры и потом передавать их другим – это свинство.
- Я не хотел, - стал оправдываться Петров. Как в школе, бля. Первый класс, вторая четверть.
- Саш, ты зачем Олегу… Евгеничу рассказал? Он вчера позвонил, сказал: у тебя там чуть ли не паническая атака. Я уже за тебя беспокоиться начал. А он говорит, ты считаешь, что я болен и скоро отдам Богу душу.
- А дальше? – предчувствуя что-то плохое, спросил Саша.
- А дальше, я спросил: откуда ты это можешь знать. Он скинул звонок и я с того момента ему дозвониться не могу. Хотел приехать, но не отпустили.
- Он телефон разбил и пил весь день. И возможно всю ночь. Не проверял.
- И вы его в таком состояние бросили одного? – ужаснулся Козловский.
И действительно, Петров даже не подумал отвезти Меньшикова домой. А с ним могло все что угодно случиться.
- Не подумал, - честно признался Саша.
- Ты вообще когда-нибудь думаешь? Я ему специально ничего не говорил. Да я никому не говорил. Даже мама не знает. Чтобы надо мной не тряслись. Это мое дело, сказать кому-либо, - к концу речи он уже кричал, что на них стали оглядываться другие актеры.
- Даня, ты чего раскричался? - к ним подбежала веселая Елизавета. – Что ты там никому не сказал?
- Не твое дело, - грубо отшил Данила свою подругу и, развернувшись, ушел.
- Что это с ним? – удивленно спросила она Петрова. Даня обычно такой вежливый.
- Ничего, - ответил Саша и тоже свалил.
- Мужчины, - возмутилась Лиза в никуда.


***



20-е, день спектакля

Саша очень нервничал, как было, когда он впервые вышел на сцену. Он не знает, откуда взялся этот мандраж. Наверное, все из-за того, кто будет сидеть в зале. Дело было не в самом спектакле, а что случится позже. Если конечно Данила придет. Тогда у них с Олегом все решиться. В хорошую или в плохую сторону. Саша надеется на хэппи энд. Он с детства любил романтические истории, которые заканчиваются хорошо. Это давало надежду на счастливый финал и в реальной жизни. Петрову стыдно признаться, но он чертов романтик.
Меньшикову о приходе Данилы Саша не говорил. Неизвестно, как тот отреагирует. Олег итак всю неделю был сам не свой. Ребята удивлялись, видя его таким. Сомневались, что тот сможет нормально работать. Но Олег Евгенич профессионал. Играл так, что и не заподозришь, что на душе погано, а в груди кошки скребут. Улыбался зрителям, фотографировался с фанатами, раздавал автографы.
В самом начале спектакля Олег выходит на сцену, приветствует публику, благодарит, что пришли и представляет новый спектакль. Зрители аплодируют. Дальше на сцену выходит Сережа, читает свой монолог и ждет выхода Петрова, после должен выйти Меньшиков, успев переодеться. Саша начинает свой диалог с Сережей и аккуратно оглядывает зал. Точнее смотрит на седьмой ряд в середину. Есть. Пришел. Сейчас как раз выйдет Олег. От спектакля проходит ровно пятнадцать минут, когда Олег видит Даню в зале. Саша сразу улавливает перемену в голосе и взгляде. Всего доля секунды, но видно, как тот растерялся.
Как Олег смог отыграть до конца, Саша не представлял. Сколько же воли нужно было, чтобы сосредоточиться на своем персонаже и не потерять нить. После зрители аплодировали стоя, минут десять, наверное. Их завалили цветами, в руках не помещались. У Данилы тоже был букет, но подходить тот не спешил. Как только занавес опустился, Олег всех поздравил с удачной премьерой и отпустил.
Данила стоял в фойе в окружение молоденьких девушек. Они все были с телефонами в руках. Тот только мило улыбался, сводя девчонок с ума. А когда к нему попробовал протиснуться Петров, ажиотаж начался с удвоенной силой. Все хотели сфоткаться с ними обоими. Фотосессия заняла полчаса, но все же театр стал потихоньку пустеть и они остались вдвоем.
- Это мне, - Саша потянулся к букету. Даня отпрыгнул.
- Вот еще. Где виновник торжества?
- В гримерке, наверное. Проводить?
- Сам найду.
- Удачи.
- Нахер иди.
Саша расхохотался.


***

Саша выходит на улицу и с удивлением видит Саню Лобанова и Серегу Кемпо, стоящих у крыльца.
- А вы чего домой не едите?
- Данилу ждем, - ответил Серега.
- Ага, а то потом его хрен поймаешь. Сегодня не отвертится, поедет с нами в бар. Ты поедешь?
- Неа, - весело сказал Саша. – Но вы не обольщайтесь, он с вами тоже вряд ли поедет. У него есть более важные дела.
Ребята понимающе ухмыляются. Блин, да Олег с Даней вообще не скрываются. Там что, весь театр в курсе?
Дверь театра распахивается, и Данила выходит вместе с Меньшиковым. Волосы Олега растрепаны, а пальто Данилы как-то криво застегнуто. Оба улыбаются.
- Все ребят, хорошо отыграли. Свободны до понедельника, - радостно попрощался Олег.
Сережа хотел что-то сказать, но оба Саши пнули его под ребра, мол: не мешай людям.
- До понедельника, Олег Евгенич. Даня пока.
Даня весело махнул рукой и они направились к его машине.
Петров улыбается во весь рот. Все у них будет хорошо.

@темы: Фанфик, RPS, Меньшиков/Козловский, Слэш

---

Фик

Название: Дачный роман
Автор: Gvendelin
Размер: мини
Пейринг: Тарасов/Харламов, Кулагин/Гусев
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Написалось по заявке с феста: "Пары давно (или недавно) друг перед другом каминг-аутнулись. Какое-нибудь совместное времяпрепровождение, хоть коньякочаепитие в честь именин Кулагина. Юмор. Тарасов в своей классической манере подстёбывает Гуся (да и Валеру), те смущаются ситуации, Кулагин смотрит ласковым психиатром, все счастливы, все довольны, все ждут, чтобы вечер поскорее кончился и один АВ ловит свой максовский кайф".

фото

- Плохая идея.
Эту фразу Харламов повторяет уже третий день. Он высказал свои мысли по этому поводу и Гусю, и Тарасову, и даже Кулагину. Но чаще всего приходилось выслушивать именно Гусеву. Потому что лучший друг, ну, конечно, лучший друг поймет.
- Валер, заткнись, а. Достал уже. «Плохая идея», «плохая идея», - очень похоже передразнил он Валерку. – Всего два дня. Ну не съест же нас там никто.
- Ну Борис Палыч положим нет, а То… Тарасов может. И не поперхнется.
- Валер, паниковать прекрати. Я уже согласился поехать, ты тоже. Поздно менять планы. Посидим, выпьем, отметим Борин день рождения.
Гусь даже не заметил, что спокойно называет любовника по имени в раздевалки хоккейного клуба. Благо они там с Валеркой вдвоем остались. Вот так он и спалился перед Валерой. Главное чтобы ни перед кем больше не спалился. А то все их отношения плохо закончатся. И скорее всего ни для Валеры с Гусем. Выставят их жертвами похотливых стариков и всех выкинут из хоккея нахрен. Это в лучшем случае. Валера не готов потерять Тарасова. Он совсем недавно заполучил его себе и это было очень страшно и трудно.
Вот и ситуация с дачей на четверых очень плохая идея. Во всех аспектах. И Валерка не знает, что хуже: как это будет со стороны выглядеть. Или как они там вчетвером общаться будут. Харламов и так не знает о чем говорить с Толей наедине. Ну не о хоккее же. Его и так в их жизнях предостаточно. Вот и получается, что они либо обсуждают прошедший день или просто молча сидят, обнявшись на диване.
С Гусем они лучшие друзья с самого детства и поговорить с ним можно обо всем и ни о чем. И в их общение нет напряжения. Кулагина он знает с самого детства. И в силу характера Борис Палыча, с ним тоже легко общаться. Можно рассказать, как что-то не выходит или не клеится и тот поддержит, совет даст. Не будет издеваться или смеяться. Толи же не расскажешь, как тяжело с больной ногой выходить каждый день на лед, преодолевая себя. Как времени не хватает даже провести время с друзьями или подготовиться к экзаменам в институте. Что он так устает, что хочется просто свалиться после тренировки на лавочке и там остаться до утра. Толя не будет его жалеть, скорее накричит и скажет что-то наподобие: «Не можешь – брось». Он и сам все время на площадке с ними или выездных матчах также с ними. Многие упражнения он делает сам. А возраст все-таки дает знать. Валеркины жалобы должны будут выглядеть смешно. У Сани все, наверное, по-другому с Кулагиным. Он совсем не напряжен перед этой поездкой.
- Все хорошо будет. Мы же их каждый день видим, - Гусь, похоже, предвкушал эти выходные. Идиот. – Интересно, каков Тарасов в домашней обстановке?
- Такой же, как на льду. Только в тапочках.
Саша громко рассмеялся. Наверное представил Тарасова в тапочках.
- Ладно пошли уже, Сань. Засиделись тут, еще вещи собрать надо. Я до последнего надеялся, что вся эта поездка сорвется.



Вечер пятницы, дача Кулагина.

До дачи Кулагина они доехали за пару часов. Толя с Кулагиным обсуждали последний матч Спартака с Динамо и стратегию для ЦСКА для следующего матча со Спартаком. Валерка отрубился после первых двадцати минут. Проснулся он только на подъезде к даче. Гусь видимо тоже проспал всю дорогу.
Домик у Кулагина не очень большой, одноэтажный. С парой комнат, кухней и террасой. Удобства, конечно, на улице. Территория участка тоже небольшая 12 соток. На участке, зато росло все что нужно. И ягоды, и фрукты, и овощи. Жаль еще не сезон. Все начало цвести, но еще ничего не созрело.
Тарасов видимо здесь не впервые, Гусь – тоже. Они уверено проходят в одну из комнат. Раскидывают свои вещи.
- Валерк, в дверях чего застрял, проходи, - Кулагин легонько подталкивает Харламова в комнату. Сам же идет на кухоньку, разбирать сумки.
Комната была итак невелика, а с тремя людьми стала миниатюрной. Валерка сбросил рюкзак и куртку на ближайший стул и поспешил на помощь Борис Палычу. Тарасов скинул куртку и ботинки, и разлегся на диване с каким-то старым кроссвордом. Готовка не его.
- Борь, вам чем помогать?
Саша тоже не по части готовки, но без дела валяться он себе позволить не может, как некоторые.
- Стол на улицу вытащи. И мангал разожги.
- Борис Палыч, мангал я лучше сам, а то будет, как у Третьяка на днюхе.
- А что было у Третьяка на днюхе? – Толя все-таки не может ничего не делать.
- Ну, скажем так, если бы я пил, наравне со всеми, от дома остались бы одни головешки, - я ехидно усмехнулся, увидев, как покраснел Гусь.
- Ну, кто же сначала пьет, а потом закусь готовит? – Тарасов тоже усмехнулся, а Саша покраснел, как рак. – А ты, Харламов, что же отстаешь от коллектива? – Ну, кто бы сомневался, что его сарказм меня обойдет.
- Так он же обезболивающих был. Ему категорически нельзя их было с алкоголем смешивать.
После слов Сани атмосфера изменилась, улыбка Тарасова погасла, он нахмурился, как будто от воспоминаний о Валеркиных травмах ему самому больно. Столько времени прошло, а Толя все переживает. Кулагин тоже нахмурился. А Саша даже ничего не заметил, потащил стол на улицу.
- Те таблетки неплохо затуманивали разум, так что и без водки я плохо соображал, - попытался разрядить напряжение Валера.
Все рассмеялись, но Толя все еще хмурил брови.

***
…Ну что, Боря, давай за тебя.
Тарасов взял слово, говорил долго, красиво, интересно. Валерка так не умеет. Они вообще не сильно заморачивались с тостами. «Будем!» всегда хватало. Хотя у Валерки был один друг, еще в школе. Сейчас Мишка учится в институте, женат, даже ребенок вроде уже есть. Так этот друг умел говорить такие тосты, что падали все. Сочинял их на ходу. Мог говорить о серьезных вещах, а мог о ерунде всякой. Перерывы между рюмками он практически не делал. С Мишкой они пили трижды, после таких посиделок Валерка забывал свое имя, адрес и что домой надо позвонить, чтобы мама не волновалась. Когда с утра Валерка возвращался домой, мать устраивала такой скандал. Валерка понимал, что заслужил, но голова раскалывалась так, что слова матери не доходили до его больного мозга. Отец не ругался, понимал, наверное, что такое быть семнадцатилетним парнем.
- Итак, парни, чем сейчас молодежь живет? – Кулагин что специально их возраст выделяет?
- Хоккеем, - не задумываясь, отвечает Саша. А Валерка согласно качает головой. Семьдесят процентов времени уходит на хоккей. И чем живет молодежь, Валерка понятия не имеет.
- И что на этом ваши интересы заканчиваются? Хоть бы книжку какую почитали бы или в кино сходили. Вот что последние вы читали?
Тарасов всегда тренер, хоть на площадке, хоть на отдыхе. Не расслабиться.
- Тихий дон, вроде, - пытается вспомнить Гусь. – В школе еще было. Хотя недавно вон «Мастера и Маргариту» прочел. Но что-то мне не очень понравилось. Чертовщины много.
- Это точно, все в то время писали про жизнь в Советском Союзе, а товарищ Булгаков о дьяволе и ведьмах.
Валерке тоже не нравилась «Мастер и Маргарита», но не потому что чертовщина. Просто он не понимал, почему Воланд и компания устроили свой «эксперимент» в России. Есть много стран, где дьявол смотрелся бы уместнее.
- Валерк, а ты что молчишь. Неужто со школы ничего не читал? – и так хитро смотрит.
- Газету каждое утро, - с достоинством английского лорда отвечает Валерка и смеется, видя шокированные лица Кулагина и Тарасова. Гусь спокоен, часто видел, как Харламов может преображаться. – Ну и сопромат уже вторую неделю изучаю.
Тарасов вопросительно поднимает брови.
- Че, Иваныч завалил? – интересуется Гусь.
- Не успел. Через неделю только сдавать.
- Трудно сдать ему, - подхватывает Кулагин. – Некоторые ребята воют от него. И называют так, как в приличном обществе не повторить.
- Да нормальный мужик, - смеется Валерка. – Если выучишь, конечно. В том году ему сдавал мат. анализ. Сдал только я и девушка еще одна. Самое смешное, что Иваныч хоккей любит, можно сказать, мой фанат. А все равно спрашивает со всей строгостью.
- Я не знал, что у тебя скоро сессия, - Толя выглядит огорченным. – Когда же ты готовиться успеваешь? Ни разу тебя за учебником не видел.
- В перерывах между тренировками и между парами. Иногда ночью, после того как мы… ой.
Валерка понял, что только что чуть не ляпнул. Одно дело, что Гусь с Кулагиным знают о нем с Толей и совсем другое посвящать их в свою интимную жизнь.
- После чего? – спросил Гусь, не поняв, как промахнулся друг. И тут на его отобразилось понимание. – Ой.
Валерка с Сашкой сидели красные, а Кулагин с Тарасовым залились хохотом.
- Мальчишки, - смеялся Тарасов, утирая слезы. Кулагин ласково глядел на Саню, также посмеиваясь.


***

Посиделки продлились почти до рассвета. Как ни странно напряжения в общении не было. Толя рассказывал, как они с Кулагиным познакомились, начали вместе работать. Что Борис Палыч единственный, кто смог вытерпеть тяжелый тарасовский характер, более двадцати лет. Гусь рассказывал, как Валерка затащил его на хоккей. В свои восемь он и не думал записываться на хоккей, и вообще он болел футболом. Сам Валерка тоже не сам пришел в хоккей, но заболел им тот час, как оказался на льду. Рассказал, как врал матери и Борис Палычу.
- Ого, Валерий Борисович оказывается большой врун.
Уже лежа в постели Тарасов прокомментировал Валеркину историю. Борис Палыч застелил им диван в одной комнате, а сам с Саней расположился в другой. Домик похоже не рассчитан на большие компании. Спальных мест, по крайней мере, не хватит.
- Скорее мой отец. Его идея была. Я тогда не понимал, что это плохо. Больше походило на интересную игру.
- Ну, Боре понятно почему врали, матери-то зачем?
Валерка замялся, стоит ли рассказывать. Толя итак за него переживает, вдруг вообще из хоккея выкинет.
- Харламов, чего молчишь?
Валерка подгреб к Толе поближе, прижался всем телом, положил голову на живот. Толины пальцы тут же зарылись в волосы. А вторая рука обхватила поперек туловища. Валерка весь потерялся в приятных ощущениях и не мог связать свои мысли.
- Нельзя мне было спортом заниматься. С сердцем проблемы были, - пальцы в волосах напряглись, больно дернули. – Сейчас вроде бы все в порядке, но сам понимаешь, рецидив может произойти в любой момент.
- Неужели все так серьезно было?
- Порок сердца, - Толя под ним вздрогнул, страшный диагноз. – Врачи мне даже бегать во дворе с мальчишками запрещали. Но папа считал, что без спорта только хуже будет, таскал меня на каток. Потом записал к Борис Палычу в группу. А потом я затащил на этот скользкий путь и Саню. Хотя я думаю он только из-за меня до сих пор и играет. Сколько раз он порывался бросить. Я не давал.
- Что сейчас врачи говорят? – похоже Тарасов все мимо ушей пропустил, кроме слов «порок сердца».
- Нормально все говорят. В пределах нормы. Толь, не бери в голову, давно это было. Сейчас нет проблем с сердцем. Правда…
- Что? Валера, говори уже. У меня самого сердце.
- Правда, когда я на тебя смотрел. Еще до всего этого… - Валера обвел руками, указывая на них. – Думал опять оно неправильно работает. Ну не может у здорового человека так частить пульс.
Тарасов покрепче прижал его к себе. Поцеловал в висок. Валерка уткнулся носом в его грудь и вдохнул неповторимый тарасовский аромат: одеколон, легкий запах пота и личный Толин запах.
- Валер…
- А?
- Я тоже.
Усмешка.
- Спи давай.
- Спокойной ночи.
- И тебе.

***
- Борь?
- Чего Саш?
- Все-таки они дураки, да?
- Да мы не лучше, Саня, - смеется Кулагин.
- Борь, я тебя еще не поздравил.
Саша перевернул Бориса на спину, сполз вниз, начал стягивать с него брюки. Боря не сразу понял, что хочет сделать Гусев. Но когда тот обхватил ртом головку, начал отпихивать от себя его голову. Что было сложно сделать. Саша хорошо справлялся со своей задачей.
- Саша, с ума сошел, - зашипел на него Кулагин. – Здесь стены тонкие… ах… черт.
- Так постарайся быть тихим, - слегка оторвался от него Саша, но быстро вернулся к прерванному занятию.
За долгие месяцы Саша талантливо научился использовать свой рот. Хотя даже в первый раз, когда он неумело обхватывал Борин член губами и слегка задевал его зубами, Кулагину просто сносило крышу. Ведь это был Саша, такой до этого недосягаемый мальчик. Но сейчас Саша знает, как сделать приятно, как нравится Борису, как заставить его терять голову. Подходя к пику удовольствия, Боря не смог сдержать стон наслаждения. И тут же в стену послышался удар кулаком и громкий, полный возмущения голос Тарасова.
- Вы там совсем охерели?
Саша, утирая белесые капли с губ расхохотался. Кулагин, видя своего Сашку таким довольным, тоже рассмеялся.
- Продолжим? - хрипло спросил Саня. – Сверху или снизу?
В стену еще раз ударило.

@темы: Фанфик, Легенда №17, Тарасов/Харламов

---

Клипы

@темы: Юмор, Тарасов/Харламов, Клипы, Слэш

---

Мои клипы

Решила попробовать себя в видеоклипах. А еще уже больше года болею Легендой №17. Ну вот что вышло.

@темы: Тарасов/Харламов, Гуро/Гоголь, Клипы, Слэш